удара хлыстом по спине и стала медленно поворачиваться в сторону Николая, будто в замедленных съемках.
– Ну шо, сидай со мною, отут сидай, – довольно дружелюбно, но твёрдо сказал Николай, указывая на свободное место и улыбнулся.
Женщина уставилась на него не то с испугом, не то с негодованием и не могла вымолвить ни слова.
– Ну сидай, сидай, чого стойиш? Я нэ кусаюсь.
– Там в коридоре вещи, – ошарашено сказала она.
– Дэ твойи вэщи? Давай допоможу, – предложил Николай.
– Там, – женщина нерешительно ткнула рукой в дверной проём.
Николай встал и вышел в коридор вагона.
– Ого-го! – послышался его изумлённый голос. – Цэ шо, усэ твое?
– Ну да, а вы думаете, чего я ругаюсь? Я ведь взяла билет назад заблаговременно! Ещё переплатила кому следует и в итоге что?!
– Нэ рэпэтуй. Давай усэ занэсэм у купэ, а потим будэм розставлять, – послышался спокойный голос Николая.
– Давайте, – уже мирно согласилась женщина.
Они стали таскать в купе багаж, а я сидела в углу на своём месте и растирала ушибленную макушку.
А поезд всё ехал и ехал, увозя нас всех вперёд из прошлого в будущее. Каким будет завтрашний день, никто из нас не знал. За окном сгустилась синяя тьма, и только одинокие фонари на миг освещали наше купе, наши лица.
– Ну шо, розсилыся? – Весело спросил нас Николай и подмигнул мне, когда с багажом было покончено, и все сидели на своих местах. – Тэпэр давай з тобою, чортова лялька, знайомыться, – обратился он к новенькой. – Мене звуть Мыколою, оцэ Аля, – указал он на меня, – А ты хто, звидкы,?
– Леся, – уже более спокойно сказала женщина. – Мне до конца ехать.
Выяснилось, что она села в поезд на той же станции, что и я, обошла несколько вагонов и, только в нашем нашлось бедняге место. А багажа у Леси было прилично много. Ей было тяжело, неудобно, плохо, грубость проводников окончательно вывела её из себя, вот она и сорвалась. Но её срыв ускорил поиск свободного места! Как только проводники поняли, что от неё не отмахнуться, засуетились и быстренько нашли бедной женщине искомое. Но остановить приступ её ярости и поток бурной брани было уже невозможно. Она кричала и ругалась, и проводникам ничего не оставалось, кроме как молча делать свою работу, потому, как её ненормативная лексика не поддавалась описанию.
Леся была частным предпринимателем и работала «челноком», то есть ездила в маленькие города или за границу, скупала товары и везла домой. Дома у неё был свой магазин. В работе ей помогали братья.
У Леси было двое маленьких детей. За ними присматривала её мать, потому что безжалостный бизнес не оставлял Лесе времени на домашние дела и детей.
Леся обеспечила своей семье нормальное существование. Семья ни в чём не нуждалась, жила в собственном доме, имелась машина. Отдыхали только за границей. Каким же трудом это всё было достигнуто?! Но Леся привыкла к такому бурному ритму жизни, и уже не могла остановиться.
Привезя товар, выставив его в магазине на продажу,