корпусе “4В” гораздо чище и комфортнее, чем там, где разместилась моя палата, но осмотреть обстановку подробнее мне не дают. Доктор Сотников хватает меня за руку и буквально оттаскивает в сторону.
– Пришли. – снова демонстративно зевая, произносит согласно бейджику “доктор Захаров”.
В глаза бросается странный агрегат: прозрачная капсула из стекла с множеством присосок, проводки от которых ведут к гигантскому компьютерному нагромождению. Блестящий, современный, этот аппарат для сканирования активности головного мозга не вписывается в старый обшарпанный интерьер остальной части лечебницы и выглядит словно пришелец среди людей. Меня просят раздеться до нижнего белья и лечь на металлическую кушетку. Я подчиняюсь. Гладкая поверхность неприятно холодит спину, но приходится терпеть. Чувство страха заставляет тело дрожать. Почему я медлю? Почему позволил себя уложить? Из-за чувства вины? А вдруг я действительно нечто плохое? Вдруг я опасен для людей? Мое сердце бьет меня изнутри легким током.
– Успокойтесь, пожалуйста, и дышите ровно. – просит Захаров.
Присоски к вискам, ко лбу и груди – меня облепляют со всех сторон, кушетку задвигают в капсулу. Я чувствую легкое покалывание в области мозга, белый луч скользит по моему лицу от подбородка до макушки. Неожиданно вспыхнувший яркий свет лишает зрения. В глазах щиплет, и мне хочется достать до них руками, чтобы справиться с болью, но это невозможно. Еще пара секунд – и меня вытаскивают из аппарата.
– Все хорошо. Полежи пока, приди в себя, успокойся. – произносит Захаров, а потом они с Сотниковым выходят из палаты.
“Да, это он!” – доносится восторженный голос Сотникова.
“Феноменально! Первый раз вижу настоящего…”
“Тише! – резко прерывает его чей-то незнакомый голос с сильным акцентом. – Мы вам платим не за восторженные вопли. Он наш. А свое вы получите, когда дело будет сделано до конца”.
Это ловушка. Захаров, значит, тоже в курсе того, кто я. Что ж. Тем лучше. Я пойду до конца.
Зрение пока не проясняется, но по шарканью ботинок я распознаю доктора Захарова. Он проводит по моей руке чем-то влажным, одним движением протыкает правое предплечье и впрыскивает какое-то лекарство.
– Все хорошо, расслабься. Это поможет тебе вспомнить свое прошлое. – он гладит мои волосы, затем отходит в сторону. В мгновение ока кровь послушно разносит жидкость по венам. Конечности перестают двигаться, делая меня беспомощным. Я пытаюсь предотвратить это распространение лекарства в крови, но уже не успеваю. Хочется спать. Меня поднимают над землей и опускают куда-то вниз. От резких движений мутит, тошнота подкатывает к горлу. Еще несколько секунд я пытаюсь бороться с недугом и выкарабкаться, но сон побеждает.
Резкая боль, от которой я вскакиваю с кровати, заставляет стонать и обхватывать голову руками. Вляпываюсь пальцами во что-то горячее и влажное. Кровь.
– Лекарство, живо! – кричит Сотников, хватая меня за руки. Кто-то давит на плечи, я