крыле.
Приложил ладонь, позволяя системе защиты считать информацию, и, несмотря на доступ, который у меня имелся в академии в каждое помещение, пользоваться им не стал. Подождал пять минут, покосился на датчики, сообщавшие, что Гвендолин находится в комнате, но открывать почему-то не спешит. Осторожно постучал в дверь, гадая над причинами происходящего. Конечно, девушка может отправиться в душ, придется подождать, но что-то мне подсказывало, дело не в этом.
Наконец, допуск подтвердился, двери распахнулись.
Ее темно-карие глаза, старательно прятавшие ненормальную тревогу, ударили навылет. От неожиданных, ранее никогда не испытываемых ощущений, я замер, не сразу придя в себя.
Тихонько вдохнул, возвращая самообладание и рассматривая стройную, какую-то ненормально хрупкую в своем темно-сером с ассиметричными белыми и черными вставками космокобминезоне, Гвендолин. Мягкие черты лица, чуть растрепанные волосы, собранные в косу, которую она от волнения теребит, кусая при этом коралловые губы. Ни капли не изменилась с того мгновения, как я видел ее на выпускном сестры. От этой мысли почему-то захотелось улыбнуться, но я этого не сделал. Девчонка и так явно чем-то встревожена, не стоит добавлять лишних волнений.
Старательно подбирая слова, чтобы не сильно давить, спросил, где ей удобнее поговорить. Я не особо опасался слухов, обо мне их разве что ленивый не распускал. Да и, в конце концов, то, что я собираюсь ей предложить, выходит за многие рамки. И все же… выбор оставил за ней. Попросил лишь, когда она пригласила меня войти в комнату, включить защиту от подслушивания.
Бросил взгляд на обстановку, где царил безукоризненный порядок, никаких разбросанных вещей или пыли, и никаких милых вещиц, которые так любят девушки. Интересно, почему? И ведь не спросишь напрямую, хотя, почему-то именно этого хочется.
Гвендолин, предложившая мне присесть на единственный в комнате стул, явно чувствовала себя не в своей тарелке и держалась пусть и уверенно, но настороженно.
Я отсек все лишние мысли, сосредотачиваясь на предстоящем разговоре. Говорить придется прямо, по-другому я не умел.
– Я знаю, что у вас дар третьего уровня, нара Гвендолин.
Она сдержала все эмоции, которые у любого в подобной ситуации бы выплеснулись. Сверкнули только ее темные глаза.
Поразительно. Какое самообладание! Возможно, у меня даже больше шансов убедить ее принять мое предложение, чем я думал.
– И мне нужна ваша помощь, – добавил я.
Во взгляде в этот раз мелькнуло удивление, а после уже знакомая настороженность.
Интересно, откуда у нее мысли о шантаже и угрозах? Неужели уже кто-то пытался на нее надавить? Ведь умна же, понимает, что, если бы хотел сдать ее властям, давно это сделал. Значит, вырвалось непроизвольно, и явно непросто так. Проделки Мариуса Линца, ее отца? Пожалуй, задавать этот вопрос пока не к месту, все равно не ответит, но вернуться к нему, если что, придется.
Сейчас же я перешел на деловой тон, изложил суть дела, не вдаваясь