мы шли, тем больше на полу становилось пыли, тем причудливее надписи на дверях и обстановка в узлах. Ловец уже вился по стенам, как плющ. Мы снова проголодались и перекусили сухариками из автомата. Кроме них в автомате продавались книги в мягких обложках, кукла без головы, мумифицированная ящерица и сухие цветы.
Вскоре через нити Ловца пришлось перешагивать: они нет-нет, да и пересекали коридор по полу, заползали под плинтусы и двери. Потолочные отростки спускались на уровень лица, и их нужно было раздвигать руками. Там я и увидел первую дверь без названия.
– Интересно, а там… – начал я, потянувшись к ручке.
– Нет! – Кара резко отвела мою руку, почти ударила по ней. – Никогда, слышишь, никогда не открывай безымянные двери!
– А что за ними? – я непроизвольно перешëл на шëпот.
– То, о чëм люди предпочли забыть навсегда.
Я нервно сглотнул. О подобных правилах поведения лучше предупреждать заранее. Мало ли, чего тут ещё ни в коем случае нельзя делать. Мы прошли по коридору ещё несколько метров, и уткнулись в ещё одну дверь, оплетённую Ловцом. Дверь без названия.
– Значит, дальше нельзя. Можно было бы поискать обходной путь, но с тебя, наверное, хватит? Для первого раза.
– Пожалуй, – кивнул я.
На обратном пути я упросил Кару заглянуть в несколько ответвлений.
– Кто кроме тебя и Серого знает об истинных размерах Ловца?
– Истинных?! – прыснула она. – Да разве что Уна и Рин знают его истинные масштабы, и то не факт.
– Ну ладно, кто ещё может зайти в петли на такой же уровень, как мы сейчас?
– Точно вся наша группа и группа Вербы, разве что, кроме Некрюка, его недавно взяли.
– Кто такой Некрюк?
– Скрипач «Вербного потрясения». Также ещё пара человек из других часто выступающих в ПП групп и пять-семь постоянных посетителей. Ещё несколько десятков человек подметили странности или о чём-то догадываются. Для остальных «Паучий подвал» – просто прикольный бар.
– А не знаешь, существуют ли ещё похожие места?
– Об этом давай лучше спросим в Рин или Уны, когда выйдем. Я не так уж много тусуюсь где-либо кроме «Подвала». Да и вообще раньше была сычом.
– А давно вы вообще начали выступать в «Подвале»? И сколько он вообще уже существует?
– Начали выступать три года назад, почти сразу, как впервые пришли в качестве клиентов. Рин что-то увидела в нас. Поговорила, узнала про группу, предложила выступить. Но для нас прошло больше трёх лет… Когда ловец стал пускать нас глубоко в петли, мы начали устраивать настоящие «дальние плавания»: брали с собой кучу еды, инструменты, находили в Ловце что-нибудь похожее на репетиционную базу и разбивали там лагерь. Мы так писали целые альбомы, выпили, наверно, кубометр местного алкоголя, перетрахались во всех возможных комбинациях, общались с симулякрами…
Кара мечтательно замолчала.
– И почему перестали? Или сейчас у вас