надо! Ради бога, не надо! – воскликнул Питерсон.
Джонс, вздрогнув, повернулся к нему. Глаза его посерели от страха.
– Ты просто не видел его – стоит, будто статуя, челюсть отвисла… если б мы не пришли, так до сих пор и стоял бы!
Питерсон обвел товарищей изумленным взглядом.
– Кто? Капитан? Но сейчас он, по-моему, в полном порядке.
Все снова взглянули на вуба, стоявшего посреди каюты. Массивная грудь зверя бурно вздымалась и опадала.
– Давайте-ка в сторону, – велел Франко. – В сторонку, ребята!
Остальные отодвинулись к двери.
– Вы, верно, не на шутку напуганы? – заговорил вуб. – Но разве я сделал вам хоть что-то дурное? Я решительно против причинения кому-либо вреда. Я всего-навсего защищался. Не думали же вы, что я сам с охотой брошусь навстречу гибели? Я точно такое же разумное существо, как и вы. Мне сделалось любопытно взглянуть на ваш корабль, познакомиться с вами, и я попросил одного из туземцев…
Ствол пистолета дрогнул.
– Видите? Я так и думал, – сказал Франко.
Вуб, шумно отдуваясь, опустился на пол, вытянул ноги, обвил хвостом круп.
– Здесь очень тепло, – заметил вуб. – Следует полагать, мы совсем рядом с двигателями. Атомная энергия… да, нужно отдать вам должное, с ее помощью вы сотворили немало чудес. Как жаль, что структура вашей науки не приспособлена для решения моральных, этических…
Повернувшись к команде, столпившейся за его спиной, Франко обвел взглядом изумленные лица.
– Я его кончу. Хотите – приглядывайте за мной.
– Целься в мозг, – кивнув, посоветовал Френч. – Мозг в пищу все равно не годится. В грудь не стреляй. Если ребра растрескаются, придется осколки кости из мяса выбирать.
– Послушайте, – сказал Питерсон, облизнув губы. – Ну, что он такого сделал? Какой вред, скажите на милость, кому причинил? И вообще: как бы там ни было, он все-таки мой. Нет у вас права его убивать! Не вами зверь куплен, не вам и решать, что с ним делать!
Франко вновь поднял оружие.
– Выйду я, – побледнев, страдальчески сморщившись, выдавил Джонс. – Не хочу я этого видеть.
– Я тоже, – поддержал его Френч.
Негромко бормоча что-то, оба протиснулись в коридор.
Питерсон приостановился в дверях.
– Вуб мне о мифах рассказывал, – сказал он. – Об Одиссее. Он не желает никому зла.
С этим Питерсон тоже шагнул за порог.
Франко направился к вубу. Вуб, не спеша, поднял взгляд и гулко сглотнул.
– Как глупо все складывается, – сказал он. – И как жаль, что ты настаиваешь на своем. В одной притче, рассказанной вашим Спасителем…
Оборвав фразу, вуб уставился в пистолетное дуло.
– Ты вправду способен сделать это, глядя мне в глаза? – спросил вуб. – Вправду способен?
Капитан опустил взгляд.
– Глядя в глаза? Вполне, – отвечал он. – Дома, на ферме, мы разводили свиней. Грязных, жирных кабанов-секачей. Так что мне, знаешь, не привыкать.
Глядя на вуба – прямо во влажные, поблескивающие глаза, – капитан Франко нажал на спуск.
Вкус