все-таки в какой-то момент я все ему рассказала. Я не стала упоминать все ужасные подробности, но совершенно точно объяснила, что чувствовала, когда истязала солдата. Я поведала Люсиферу о гневе, ненависти и ужасающем удовлетворении от жалобного хныканья этого человека. Я рассказывала ему о том ужасном чудовище, которое во мне таилось.
Мы все в той или иной степени чудовища.
Так сказала Морган. И она была права. Я же была величайшим из всех чудовищ.
Люсифер молча слушал, и когда я закончила, он лишь вздохнул.
– Тара, – признался он, – мне снились тысячи таких снов, а некоторые из них были намного хуже.
Я моргнула. Этого я не знала.
– Такие сны ужасны, – продолжал он, – и я знаю, насколько виноватым себя после этого чувствуешь. Тем не менее они остаются лишь снами.
– Но ведь чтобы тебе приснилось что-либо настолько ужасное, ты сначала должен себе это представить! – вспыхнула я.
– Знаю, знаю, – примирительно поднял руки Люсифер. – Наше подсознание может быть чертовски жестоким, тут ты права, но это не имеет никакого значения, пока мы знаем, что никогда не осуществим приснившееся на деле. Я знаю тебя и знаю, что ты время от времени страдаешь от вспышек гнева. Но я также знаю, что ты никогда не сможешь сделать что-либо по-настоящему жестокое. Всеми нами порой овладевает ужасная жажда мести, в особенности после войны, но у нас достаточно самообладания, чтобы не пытаться претворить мысли о мести в жизнь. Это и отличает нас от настоящих чудовищ.
И он очень серьезно посмотрел на меня.
– Тара, ты все еще человек, а убийца твоего брата мертв.
Я не осмелилась напомнить ему, что это я обезглавила этого убийцу еще на поле боя, а просто кивнула.
– Повтори! – велел Люсифер.
– Что именно?
– Повтори, что ты не чудовище. Пожалуйста.
Я посмотрела в его умоляющие черные глаза, а затем, пытаясь говорить ровным голосом, сказала:
– Я не чудовище.
Он удовлетворенно кивнул и поцеловал меня в волосы.
– А теперь спи, – велел он. – Я присмотрю за тобой и разбужу тебя, как только увижу первые признаки того, что тебе снова снится кошмар.
– Нет, возвращайся в свою каюту. Я не могу просить тебя больше не спать из-за меня.
Люсифер чуть приподнял бровь.
– Я всегда буду с тобой, помнишь? И меня не волнует, буду ли я слишком мало спать сегодня или в любую другую ночь, когда тебя мучают кошмары. Я хочу, чтобы с тобой все было в порядке. Я останусь здесь.
Я знала, что теперь ничто не сможет изменить его мнение, а мое себялюбие и не собиралось его менять. Ничего не ответив, я просто залезла обратно под одеяло. Хотя на самом деле койка была слишком маленькой для нас двоих, Люсифер прижался ко мне и обнял меня своими сильными руками. Его лицо находилось всего в полудюйме от моего, и его дыхание касалось моих губ.
– Я что, кричала? – тихо спросила я.
Ведь он каким-то образом проснулся.