стол, направо буфет. Серебро в буфете».
Влез Васька в комнату – темно. Ночь хотя и светлая, а в чужих апартаментах трудно разобраться. Пошарил Васька руками – буфет, что ли. Открыл ящик. Пустяки в ящике – дерьмо: игрушки детские. Тьфу ты, бес. Действительно: куклы, маховички…
«Эх, елки-палки! – подумал Васька. – Не туда, честное слово, залез. Не иначе как в детскую комнату я залез. Елки-палки».
Руки опустил даже Васька. Хотел было в соседнюю комнату идти – страшно. С расположения сбился. К медику еще влезешь – ланцетом по привычке чикнет.
«Эх, – думает, – елки-палки. Соберу хоть игрушки. Игрушки, между прочим, тоже денег стоят».
Стал Васька выкладывать из ящика игрушки – волчок в руки попал. Тот самый, что в саду пускали давеча.
Улыбнулся Васька.
«Тот самый, думает. Пущу, ей-богу, после. Обязательно. Заведу на полный ход. А сейчас поторопиться нужно, товарищи».
Стал Васька торопиться, рассыпал что-то, зазвенело на полу.
Только смотрит – на кровати парнишка зашевелился. Встал. Пошел к нему босенький.
Оробел сначала Васька.
– Спи, – сказал. – Спи, елки-палки.
– Не трогай! – закричал мальчик. – Не трогай игрушки.
«Ах ты, – думает Васька, – засыпаться так можно».
А мальчик орет, плакать начинает.
– Спи, шибздик! – сказал Васька. – Раздавлю, как вошку.
– Не трогай. Мои игрушки…
– Врешь, – сказал Васька, пихая в мешок игрушки, – были, это точно, твои, а теперь ищи-свищи…
– Чего?
– Ищи, – говорю, – свищи.
Выкинул Васька мешок за окно и сам прыгнул. Да неловко прыгнул – грудь зашиб.
«Эх, подумал, елки-палки, так и туберкулезом захворать можно».
Присел Васька на клумбу, потер грудь, отдышался.
«Бежать, – думает, – скорее нужно».
Вскинул мешок на плечи, хотел бежать, про волчок вдруг вспомнил.
– Стоп! – сказал Васька. – Где волчок? Не забыл ли я волчок? Елки-палки.
Пощупал мешок – здесь. Вынул Васька волчок. Пустить охота, не терпится.
«А ну, – думает, – попробую заведу».
Закрутил он на полный ход, пустил. Гудит волчок, качается.
Засмеялся Васька. Прилег наземь от смеха.
«Вот, – думает, – когда полным ходом дует. Елки-палки».
Еще не докрутился волчок, как закричали вдруг в доме:
– Вор… Держи вора!
Вскочил Васька, хотел бежать – бяк по голове кто-то. Да не шибко ударили. Неопытно. Рухнул хотя Васька на землю, но вскочил после.
«Палкой, – думает, – ударили, что ли. Палкой, наверное, или смоляной веревкой».
Побежал Васька, закрывши рукой голову.
Пробежал версту, вспомнил: пиджак забыл.
Чуть не заплакал с досады Васька. Присел в канаву.
«Эх, – думает, – елки-палки. Переменить профессию надо. Ничего не стоящая профессия, хуже первой. Последнего, скажем, пиджачка лишился. Поступлю-ка я в налетчики. Елки-палки».
И пошел Васька в город.
Мемуары