Михаил Зощенко

Собрание избранных рассказов и повестей в одном томе


Скачать книгу

и говорю как и чего. А он вроде не слушает и говорит загадками:

      – На Бога надейся, сама не плошай… Не было ни гроша, вдруг пуговица…

      А кулек между тем взял и подает своей сиделке.

      – Анисим, – говорю, – не замай. Либо, – говорю, – кулек назад отдай, либо объясни ровней как и чего.

      А он скучным взором посмотрел и отвечает:

      – Все, – говорит, – мы у Бога на примете… Чем ушиблась, тем и лечись.

      «Ах ты, – думаю, – клюква! Чего ж это он говорит такое?»

      Но спорить больше не стала и пошла себе. Дома думала, и плакала, и не решалась загадку разгадать. А после, конечно, решилась и стукнулась. Стукнулась затылком о косяк и с катушек долой свалилась. И «мя» сказать не могу.

      А после свезли меня в больницу. И что ж вы думаете, милые мои? Поправилась. Слов нет: башка по временам болит и гудит, но рвоту как рукой сняло…

      Исторический рассказ

      В этом деле врать не годится. Если ты видел Владимира Ильича – говори: видел там-то, при таких-то обстоятельствах. А если не видел – молчи и не каркай по-пустому. Так-то будет лучше для истории.

      А что Иван Семеныч Жуков хвалился, будто он на митинге видел Владимира Ильича и будто Ильич все время смотрел ему в лицо, то это вздор и сущая ерунда. Не мог Ильич смотреть ему в лицо, – лицо как лицо, борода грубая, тычком, нос простой и заурядный. Не мог Ильич смотреть на такое лицо, тем более что Иван Семеныч Жуков нынче ларек открыл – торгует, и, может, у него гири неклейменые.

      За такое вранье я еще при встрече плюну в бесстыжие глаза этого Жукова.

      Вообще от такого вранья только путаница может произойти в истории.

      Я вот видел нашего дорогого вождя, Владимира Ильича Ленина, не вру.

      Я, может, специально от Мартынова пропуск в Смольный достал. Я, может, часа три как проклятый в коридорах ходил – ждал. И ничего – не хвастаюсь. А если и говорю теперь, то для истории.

      А встал я в коридоре ровно в три часа пополудни. Встал и стою что проклятый. А тут возле меня мужчина в меховой шубе стоит и ногами дергает от холода.

      – Чего, – спрашиваю, – стоите и ногами дергаете?

      – Да, – говорит, – замерз. Я, – говорит, – шофер Ленина.

      – Ну? – говорю.

      Посмотрел я на него – личность обыкновенная, усишки заурядные, нос.

      – Разрешите, – говорю, – познакомиться.

      Разговорились.

      – Как, – говорю, – возите? Не страшно ли возить? Пассажир-то не простой. А тут вокруг столбы, тумбы – не наехать бы, тьфу-тьфу, на тумбу.

      – Да нет, – говорит, – дело привычное.

      – Ну, смотрите, – говорю, – возите осторожно.

      Ей-богу, так и сказал. И не хвастаюсь. А если и говорю, то для истории. А шофер, хороший человек, посмотрел на меня и говорит:

      – Да уж ладно, постараюсь.

      Ей-богу, так и сказал. «Постараюсь», – говорит.

      – Ну, – говорю, – старайся, братишка.

      А он махнул рукой – дескать, ладно.

      – То-то, говорю.

      Хотел я записать наш исторический разговор – бац – карандаша нету.