Последним в вагонах тесно, пройти с бубнами и танцами колонной нереально, зато поют душевно и выглядят нарядно, приятно смотреть и слушать. Задор такой прямо в душе образуется, аж подпевать хочется. Правда старушки им вслед крестятся и плюются.
Иногда между рядами гуляют гуси и куры. Собачки и котики. В общем, нескучно, хотя и дико странно.
Вошла я в вагон, нашла свободное местечко. Слева от меня, у окна – маленькая бабулечка в платочке. У нее в ногах корзина больше ее самой размером. Из-под приоткрытой крышки этой огромной корзины подсматривали за нами симпатичные сыроежки. Справа, у прохода – хмурый невыспавшийся мужик лет пятидесяти. Человек явно активно отдыхал накануне, в машине бы от его дыхания стекла точно запотели.
Напротив нас, против хода движения, тоже интересные экземпляры. У окна – худющий, почти прозрачный парнишка лет шестнадцати. Он поджимал ноги, чтобы корзине бабушки было где стоять. У прохода – не менее тоненькая и юная девчушка и, кажется, подружка того пацана. А между ними – мордоворот с наглой рожей. Развалился, ноги раскинул, словно ему в паху жмет что. Колени его активно мешали молодежи, и те робко предпринимали попытки отпихнуть наглые конечности. На что быдло, сидящее между ними, только ухмылялось.
Я понаблюдала с минуту, хмыкнула и повернулась к своей соседке у окна:
– Бабушка, а что же вы свою корзину так неудобно разместили? Вам даже ноги-то некуда поставить совсем, такая она у вас большая. А у меня, смотрите, куча свободного места. Позвольте, я вам помогу?
Не дожидаясь ответа, я потянула ее корзину и чуть не крякнула от натуги. Там под грибами кирпичи?
Старушка сначала встревоженно дернулась, но увидев мои манипуляции, хитро улыбнулась и защебетала, мол, спасибо, дорогая, рада помощи. Я же выразительно глянула на пацана, мол, чего сидишь, двигай давай.
Тот тут же понятливо подпрыгнул, вцепился в ручку корзины и принялся мне помогать.
– А куда? – спросил только.
– А сюда, вот же, куча свободного пространства.
Не обращая внимания на остальных, мы с парнишкой вдвоем быстро перетянули огромного плетеного монстра ко мне в ноги. Ну, как «ко мне»? К хаму, раскатавшему свои конечности по сторонам. И так эта бабушкина корзина удачно встала, прямо тютелька в тютельку.
– Вот! Совсем другое дело, – улыбнулась я, водрузила сверху уже свою корзину и сбоку притулила рюкзак. Осталось еще место. – О, у тебя тоже крупный багаж? – глянула я на девчонку. – Давай сюда.
В общем, кто копыта в кучу не собрал, я не виновата. Не соберет до приезда. Потому что теперь передо мной высилась гора из корзин и рюкзаков. И тот тип, не сможет сдвинуть свои нижние конечности при всем желании. Он слегка обалдел от происходящего, потом до него медленно начала доходить подстава. Он попытался сдвинуть ноги. Естественно, не смог.
Тогда он уставился на меня и спросил:
– Это чо?
– Яйца, – любезно пояснила я.
– Чего?! – вытаращился он на меня.
– Яйца,