минуту мы молчали. Пока я краснела и судорожно соображала как бы поделикатнее закончить неудобный разговор, Свен сам прервал затянувшуюся паузу.
– Можно тебе задать один вопрос? – осторожно спросил он.
– Конечно. Я же имею полное право на него не отвечать.
– Надеюсь, что всё же ответишь.
– Посмотрим. Задавай.
– Скажи, Марта, как тебе удалось забыть всё, что у нас было? У меня вот никак не получается. Парадокс, конечно. Не припомню, чтобы за свои сто с лишним лет жизни я из-за чего-то так сильно переживал. Я людей убивал… А тут, глупость такая… Ты не выходишь у меня из головы. Нет, не так – я не в состоянии выкинуть тебя из своей головы. Ведь я могу любую женщину… Какую только пожелаю. Но ты, Марта, почему – ты?! У меня такие сногсшибательные красотки были, и хоть бы что…
– Ну извини, что я не такая красотка.
– Перестань. Ты же понимаешь, о чём я. Неужели ты ни разу за последние месяцы не вспоминала наш Петербург, Марта? Помнишь, как я возил тебя в Кронштадт на день рождения? Ведь именно там мне удалось рассмешить тебя в первый раз после всего того, что натворил с тобой этот ненормальный придурок? А наш краткосрочный приезд в Москву на разведку? А наша первая настоящая ночь, Марта? И как, скажи на милость, взять и вычеркнуть из памяти твой побег ко мне во время новогодних каникул? Как?
Дышать я перестала. Просто боялась, что с новым вдохом в мои лёгкие попадёт слишком большая порция боли и страдания, изливающаяся с другого конца провода. Слишком большая для меня. Поэтому проще не дышать вовсе.
– Что-то я увлёкся… Ладно, будем считать это моей минутой слабости. Марта? Ты там жива?
Я тихонечко шмыгнула носом.
– О нет. Не надо. Как же я забыл, что ты можешь разреветься в любой момент. Это всё мои идиотские вопросы. Чего я так завёлся, сам себе поражаюсь… Марта?
– Нет, ты не виноват. И я отвечу на твои вопросы.
– Ну что ты, не бери в голову, – надежда в голосе Свена смешалась со страхом. С самым настоящим животным страхом, я отлично почувствовала эту гремучую смесь.
– Ты спрашиваешь, как я смогла забыть. Я не смогла. И наверное уже никогда не смогу. Но это ничего не значит. Глеб для меня – всё! Без Глеба ничто не имеет смысла, мой мир становится серым и неживым. И ты, Свен, как никто другой это знаешь.
– Знаю, – эхом повторил он.
– Спасибо за всё, что ты для меня делаешь. Я это очень ценю. Но ничего другого предложить тебе не могу. Извини.
– Время покажет, Марта, время покажет… Я только что услышал от тебя самое главное и это даже больше, чем я мог ожидать.
В голосе Свена вдруг отчётливо прозвучали торжествующие нотки. С явным намёком на приближающуюся эйфорию.
– Что ты такого от меня услышал? – всерьёз занервничала я. – Может ты не понял, но я имела в виду, что…
– Марта, дорогая, я отлично всё понял, – мягко перебил меня Свен. – Пожалуйста, не надо оправдываться и винить себя за постыдные, по твоему мнению, чувства.
– К-какие чувства? Винить себя?! – моему возмущению не было предела.
– Ну, детка, расслабься.