прямо ей в лицо.
Мне тут же прилетает уничижительный взгляд. И как она только умудряется так быстро переобуваться.
– В очередь, Базов, – бросает холодно, мазнув по мне равнодушно глазами, и снова всё внимание Янычу. И опять потекла…!
– Как съездили в город? – воркует, так мило пылая румянцем.
– Хорошо, Алиса, спасибо, – Наумов косится на меня, очевидно чувствуя некоторую неловкость от такого вязкого Алискиного внимания.
И…Мне кажется, или он тоже слегка покраснел?!
От такого и у меня скулы начинают гореть. Только от злости…
– А вечером же у нас будет общий костёр? – с надеждой спрашивает Алиса, протягивая Янычу тарелку с горой макарон, но не отдавая.
– Да, конечно, только не на побережье, а у нашей летней кухни у корпуса, – хрипло отзывается Наумов, пялясь на ее рот.
– Это хорошо, – улыбается ему как в последний раз.
– Кхм…– откашливается Глеб, подвисая.
– Я сейчас с голоду помру, Лютик. Хватит любезничать! – рычу, чуть толкая Яныча локтем.
Тот, мигом встрепенувшись, забирает наконец у Алиски несчастную тарелку и двигается к Соне за котлетой. Рыжая провожает его умирающим взглядом.
– Эй! Есть кто?! – щелкаю пальцами у её лица.
– Какой ты нудный, а, – отмахивается лениво, забирая посуду из моей руки.
И ни тебе озорного взгляда, ни томного шепота… Она с таким же успехом бы нашему сторожу Ефиму Петровичу поесть накладывала…Коза!
Алиса совершенно безэмоциональна, а меня от этого лишь сильнее подрывает. И хочется её зацепить. Чтобы хоть глаза на меня подняла.
– Какой костёр? Мы же кататься на катере вечером едем, помнишь? – тихо бормочу, наклоняясь к ней через стойку раздачи.
– Это желание? – тут же поднимает на меня нечитаемый взгляд.
– Нет, но мы же договорились.
– Если нет, то я пропущу, – пожимает плечами, отворачиваясь.
– А если я запрещу тебе к Глебу лезть, м? Как тебе такое желание? – шиплю, еще ближе подаваясь к ней и чуть не ныряя руками в тазик с несчастными макаронами.
Снова вскидывает на меня свои синие, ледяные для меня глаза.
– Ничего невыполнимого, помнишь? – хмыкает.
– То есть так течёшь, что не удержаться?
Вот тут попадаю точно в цель. Алиска мигом краснеет до самых ушей, и её гнев осязаемой жаркой волной мягко бьёт в меня в грудь. Так лучше, да…
Смотрим друг на друга, и аж внутренности горячо крутит. Ну, давай, Цветочек. Отбивай подачу…
Мы же играем, да?!
Но вместо ответа, Алиска демонстративно молча раскапывает черпаком самый большой слипшийся комок макарон и с размаху шлепает мне его на тарелку.
– Приятного аппетита, Артё-ём, – елейным голоском тянет, кивая, чтобы дальше двигался за котлетой к Соне.
Ха! Щаз!
– Что это за клейстер?! Ты наплевала туда что ли? Поменяй! – швыряю ей тарелку обратно.
Режет по моему лицу быстрым враждебным взглядом и в следующую секунду расцветает мягкой улыбкой, так не вяжущейся с выражением её глаз.
– Не