просто хочу свою семью назад.
И чтобы он перестал относиться ко мне как ко вселенскому злу.
Джейс и Коул снова обмениваются взглядами, прежде чем Джейс вытирает руки полотенцем. Он выглядит напряженным. Коул тоже. Значит, их подарок должен быть невероятно хорош.
Я смотрю на них, положив руки на бедра.
– Что это?
Ожидание меня убивает.
Джейс тяжело вздыхает.
– Что ж, посовещавшись, мы решили…
– Что разрешаем тебе сделать татуировку, – заканчивает за него Коул с ухмылкой.
– Маленькую, – цедит сквозь зубы Джейс.
– И ничего пошлого, – добавляет Коул.
Кожу начинает покалывать от раздражения.
– Вы, мать вашу, издеваетесь?
Их полные недоумения лица подсказывают мне, что они не издеваются.
– Мне восемнадцать, – напоминаю я им, сделав несколько шагов вперед. – И это значит, что мне не нужно чье-либо разрешение, чтобы сделать что-то со своим телом.
Когда мне было шестнадцать, Джейс, Коул, Дилан и Сойер набили татуировки в память о Лиаме. Я умоляла Джейса взять меня с ними, но он отказался. Сказал, что я еще слишком мала. Несмотря на то, что он сделал свою первую татуировку в шестнадцать.
Господи. Я так устала от того, что они вечно трясутся надо мной, точно я неразумный ребенок.
Словно никто меня не видит и не слышит… пока я кричу изо всех сил.
– Лиам подарил бы мне что-нибудь потрясающее, – шепчу я. – Что-нибудь, что я действительно хочу.
Может быть, что-то связанное с психологией – моей любимой наукой.
Ведь Лиам понимал меня. Он хотел этого. А все остальные просто боятся лезть в мою ненормальную голову, поэтому даже не пытаются. Они так зациклены на собственных шрамах, что им плевать на мои. Держатся от меня подальше… поскольку не могут со мной справиться.
Пошли они все.
Боль, исказившая их лица, подсказывает мне, что мои слова сильно ранили их. Отлично. Они смогли пережить смерть Лиама и найти свое счастье. Бросив меня в этом аду. Одну. Разбитую. Неспособную никому рассказать о своих чувствах.
Потому что тогда я разрушу остатки этой чертовой семейки.
Я безумно люблю их и никогда этого не сделаю. Жаль, они любят меня недостаточно, чтобы увидеть, что находится под моей маской.
Маленькая девочка, изнывающая от боли, которая не может выйти из тени.
Они видят лишь злую стерву, манипулирующую всеми вокруг и наносящую удары еще до того, как кто-то успеет к ней подобраться.
Я машинально смотрю на Оукли.
И он пусть катится к дьяволу.
Я заставлю его жалеть о каждой секунде, что он меня ненавидел, даже если это будет последнее, что я сделаю.
Никто не произносит ни слова, но я ощущаю на себе злой взгляд Дилан. Я собираюсь выколоть ее чертовы глаза, но к нам подходит отец.
– Простите, что опоздал. – Он нервно посмеивается. – Как-то слишком тихо для вечеринки. Все в порядке?
То, что он вообще пришел, уже удивительно.
Ни для кого не секрет, что на работе отец проводит больше времени,