высоту 72 метра 71 сантиметр, установленной в честь рекорда Матти Ярвинена в метании копья на Олимпийских играх 1932 года. На её верхушке находится смотровая площадка, куда мы поднялись на лифте и откуда полюбовались видами финской столицы. С площадки открывалась панорама жилых кварталов города: видны были Успенский собор, Финский залив и многое другое.
Произвёл сильное впечатление и памятник, представляющий собой скульптуру бегущего человека – «летающего финна», легендарного финского бегуна Пааво Нурми, который выиграл девять золотых и три серебряные медали только на Олимпийских играх, не считая побед в других чемпионатах. Пааво Нурми установил двадцать мировых рекордов в беге на длинные и средние дистанции.
Памятник был заказан в 1924 году после триумфально завершившихся для Финляндии Олимпийских игр в Париже. Бронзовая скульптура выполнена Вяйнё Аалтоненом в 1925 году.
Её оригинал находится в музее Атенеум. В канун открытия летней Олимпиады в 1952 году перед Олимпийским стадионом была установлена копия памятника.
Ремарка 21. Забавно, но летние Олимпийские игры в Хельсинки до сих пор считаются… незаконченными! По сложившимся правилам, на церемонии закрытия нужно было произнести фразу: «Объявляем Игры XV Олимпиады закрытыми». Но спортивные чиновники то ли на радостях, то ли от волнения совсем про это забыли, и Олимпиада «не закрылась» до сих пор.
Экскурсия завершена, нас привезли к отелю на обед, а далее – свободное время. Решили просто поболтаться по городу, посмотреть на улицы и на народ, при случае позаглядывать в окна – в общем, постараться увидеть максимум; должно же у нас сложиться впечатление о загнивающем капитализме, а то только одна поговорка на эту тему вспоминается: «Загнивать-то он загнивает, но каков запах!»
Решили в магазины не заходить: что толку в них без денег-то. Я первым нарушил эту договорённость: на пути попался маленький полуподвальный магазинчик, на витрине которого на специальной подставочке лежал большой серебряный рубль с профилем государя императора Александра III. В то время меня очень интересовали русские монеты, и я не выдержал и спустился по ступенькам. Звякнул колокольчик, из-за портьеры вышел высокий с прекрасной выправкой старик, который, взглянув в мою сторону, спросил:
– И что вас, сударь, интересует-с?
Чётко прозвучала буква «с» на конце слова. Я растерялся и не знал, что ответить. В голове вертелась одна только мысль: «Надо же, настоящий белогвардеец, правильно нас предупреждали».
Во рту всё пересохло, но я всё же кое-как сумел пробормотать:
– Увидел Александровский рубль.
– Будете покупать?
– Да нет, просто хотел посмотреть.
– Он на витрине, там всё видно.
«Белогвардеец» повернулся и скрылся за портьерой. Я вышел из магазина, и вид у меня, наверное, был не очень, потому что Валентин, наблюдавший за мной через окно, спросил:
– Посидим где-нибудь или дальше пойдём?
– Ты понимаешь, он на меня так посмотрел…
– Предупреждали: