в Вовкином дворе
Из всех городских улиц наша всегда чем-то выделялась. То пацанам взбредет в голову играть в Робин Гуда, и все усердно мастерят себе луки со стрелами…
То Серёга надумает делать блиндаж, и мы, сопя от натуги, роем для этого яму…
А однажды Славке купили велосипед.
Счастливчик неделю ходил героем. Каждый из нас старался хоть чем-то ему угодить, чтобы в награду Славка позволил прокатиться на своем «Уральце». Со стороны это смотрелось довольно комично. Пацаны наперебой предлагали Славке стрельнуть из лука, отведать яблоко, сделать рогатку и тому подобное. Я же принес ему тарантула.
Раньше никто из наших таких пауков не ловил, поскольку считалось, что их укус смертелен. Батя научил меня охотиться на них чуть ли не с пеленок, и потому я с улыбкой встретил восхищенные взгляды сотоварищей. Пока они осторожно вертели в руках банку с тарантулом, я наслаждался ездой на велосипеде.
Вообще, у нас было много приключений – смешных и не очень, опасных и добрых. Но особенно мне запомнился один трагичный и в то же время потешный случай.
Как все нормальные советские дети, мы обожали играть в прятки. Обычно забава проходила в Вовкином дворе с кучей потайных мест. Надо отметить, что дворы на нашей улице представляли собой не просто участок с домом и хозпостройками, – это был целый мир. У одних (например, у меня) обычно в саду рыли окопы, у других (у Серёги или Вовки) играли в войну или прятки, а у Славки почти всегда рубились «в помещика». Это сейчас особняки наглухо закрыты высокими заборами и сплошь облеплены видеокамерами. В наше время на любой улице ребятня собиралась в частных дворах беспрепятственно.
В тот злополучный день я вышел на улицу поздно. Сперва мыл полы, потом мать стирала белье, а я выносил грязную воду. Затем лепил фигурки из пластилина младшему брату.
Где-то около шести часов вечера мне разрешили немного погулять. Я уже знал, что основной контингент собрался у Вовки, и пацаны что-то замышляют. Однако, когда вошел в Вовкин двор, никого не было видно.
«Странно, – подумал я. – Куда все подевались?»
Внезапно в кустах у забора что-то зашуршало: не иначе как барбосы устроили свадьбу. Собак у нас на улице любили. Почти у каждого во дворе ошивались кабысдохи разных пород и мастей, а через день-другой они куда-то сбегали.
Но особый восторг у пацанов вызывали собачьи свадьбы.
– Прилепились! – исступленно орал Саврик, указывая на спарившихся дворняг.
Те ошалело вертели головами, не понимая, почему люди так дико орут и хохочут. Раз кто-то кинул в них камнем, и вид удиравшего кобеля, тащившего за собой сучку, рассмешил пацанов до такой степени, что мы не упускали случая повторить представление.
Поэтому в тот момент, когда в кустах кто-то копошился, воображение мигом нарисовало мне живую картину, и рука машинально потянулась к булыжнику.
«По врагам советской власти огонь!» – мысленно крикнул я и что было сил швырнул в заросли смородины половинку кирпича. Послышался тупой удар,