глотка, лишь остатки вчерашнего льда.
Мама очень слаба, третий день, не вставая, лежит,
Даже хлеба не ждёт, ей совсем не поднять головы…
Как же хочется жить. Как отчаянно хочется жить!
Но для этого надо хотя бы дойти до Невы.
Леденеет мороз, застывают слезинки в глазах,
Ветер злится, как зверь, и всё время сбивает с пути.
Не сверну. Ни за что не сверну. Мне не надо назад!
Чтобы маме помочь, я должна непременно дойти.
Шаг за шагом вперёд, в фиолетовой гари дома,
Нету силы в ногах, рукавички примёрзли к ведру,
Но клокочет в груди – «Я сама, я сама, я сама»,
Отдаваясь в висках – «Не умру, не умру, не умру!…»
…Тихий солнечный луч просочился сквозь въедливый дым,
Осторожно задев на ресницах не тающий лёд,
И свинцовый рассвет стал, как будто, на миг золотым,
Словно верил и знал, что она непременно дойдёт…
Завтра была война
Первый класс закончен. Всё прекрасно.
Лето дарит радости сполна.
В Ленинграде завтра будет ясно!..
Только «завтра»…грянула война.
Репродуктор на углу Садовой,
А на Невском – злая тишина.
Знаешь… голос диктора суровый
До сих пор я слышу в страшных снах.
Разве ж мы могли тогда поверить —
ЧТО нас ожидает впереди.
Страшная беда стучалась в двери,
Всё сметая на своем пути.
Очень скоро засвистят снаряды,
Застучит блокадный метроном.
А пока – мы вместе, все мы рядом,
Ничего не зная о «потом».
Над родной Невою солнце светит,
Шелестят балтийские ветра.
Дети, мы пока всего лишь дети.
Только… повзрослевшие с утра.
Ладога-дорога жизни. К 70-летию
Товарищ, встань, послушай, вспомни, вздрогни.
Ведь ровно семь десятков лет назад
По Ладоге ледовая дорога
Пробита в осажденный Ленинград.
Дорога жизни узким коридором
Протянута по Ладожскому льду.
Она спасала наш любимый город
В том страшном и чудовищном аду.
Враги ее обстреливали с неба,
Но сквозь метель и сквозь бомбежек град
По ней машины шли с насущным хлебом
И день, и ночь в блокадный Ленинград.
А город наш, израненный, голодный,
Не сдавшийся проклятому врагу,
Как ждал он этот хлеб в цехах холодных
Под артобстрелом в лютую пургу!
Дорога жизни, Ладога родная,
О, скОльких ты тогда смогла спасти!
Для наших дедов, бабушек, я знаю,
Священней места в мире не найти!
Я пред тобой стою, склонив колени,
Стою и вдаль задумчиво смотрю.
От всех послевоенных поколений,
Как Бога, я тебя благодарю.
И знаю: до сих пор ночами снится
Всем, выжившим в блокадном том аду,
Поток машин, бессонной