* *
Ёнён проснулась – вокруг темнота. Три часа ночи. Единственным источником света были огни ночного города, проникавшие через окно. Ёнён уже по привычке повернула голову к зеркалу – растрепанные волосы лежали на руке. И без того холодные руки еще больше окоченели. Не обращая на это внимания, она руками потянулась к полу. Ноги тоже бессильно спустились с кровати. В теле не осталось мышц, руки и ноги ужасно дрожали. Казалось, она вот-вот упадет. Ёнён пришлось напрячь все свои силы, чтобы доползти до стены возле зеркала, которая была всего в двух метрах от нее.
Какая-то женщина испуганно смотрела на нее из зеркала. Но если присмотреться, то становилось понятно, что на самом деле женщина охвачена не страхом, а горем. Это была та же женщина, на которую она смотрела с кровати. Внешнее сходство угадывалось лишь частично. Лицо до того осунулось и исхудало, что смотреть на себя становилось невыносимо, словно это была не она, а совершенно другой человек. Глаза безжизненные, пустой взгляд, неухоженная обвисшая кожа. Выглядит не меньше чем на сорок. Какой жалкий вид! Ей тут же вспомнилось лицо сестры, будто она видела ее вчера, – пухлые гладкие детские щечки. Вытирая слезы, Ёнён погладила себя по лицу. Прикосновения вызывали лишь отторжение. Трудно было поверить, что женщиной, которая плакала перед ней в зеркале, была сама Ёнён. Отражение было не просто старше Ёнён на одиннадцать лет. В нем чувствовалась глубокая печаль, которая появляется только у того, кто долгое время страдал. Кажется, все те мучения, которых она не чувствовала, пока лежала в коме, изменили ее лицо до неузнаваемости.
Никому не отводится одинаковое количество времени, и для всех оно течет по-разному. Пока ее сознание было почти мертво, ее тело испытывало на себе ход времени. Ёнён смотрела на себя в зеркало и постепенно свыкалась с мыслью, что это она. Не было больше и намека на двадцатилетнюю молодость. Будто ее душа вселилась в чужое тело, и теперь она вынуждена так жить. Она потеряла все, что у нее было, даже саму себя. Но потрясение от потери сестры было гораздо сильнее. В это невозможно было поверить. Ёнён не видела ее смерть своими глазами, поэтому и в памяти ничего не осталось.
Вдруг открылась дверь и зашла медсестра. Не желая будить пациентку, она не стала включать большой свет, лишь зажгла ночник, но, посмотрев на пустую кровать, удивленно вскрикнула:
– Что вы там делаете?
Медсестра подбежала к Ёнён и стала поднимать ее с пола. Обессилевшие ноги не слушались и волочились, как плети.
– Что вы там делали? – продолжала возмущаться медсестра.
– Хотела посмотреть в зеркало.
– Я вам принесу косметическое зеркальце. И дам успокоительное. Вы сможете поспать.
– Я правда… Ким Ёнён?
– Что?
– Где моя сестра?
– Вы ведь уже знаете. Ваша сестра…
– Почему Сугён совершила самоубийство?
– Откуда мне знать… Ложитесь поскорей. Не надо хвататься за меня, ложитесь! Вам необходим постельный режим.
Ёнён