варить салат, а теперь за уши не оттащишь. Крысиного яда в кастрюльку бы сыпануть, но нельзя – поварихи из местных.
После сытного обеда-ужина отправился к месту встречи с Наташей. Глянул на часы. Блин… Уже пора бы ей появиться. По спине пробежал неприятный холодок, где же она? Возле меня толклась какая-то скрюченная бабка, рваный платок пол лица закрывает. Телогрейка в дырах.
Старуха подошла ко мне и проскрипела:
– Подай копеечку, сынок, на хлебушек.
Голос искаженный, но я узнал его.
– Твою дивизию! – выдохнул я. – Наташа, ну ты даешь! Сроду бы не признал, – я демонстративно и, чуть скривясь, отсыпал на чумазую ладонь медяков и шёпотом добавил. – Я так понимаю, нам прогулка особая предстоит, раз маскарад в ход пошел.
Наташа кивнула и тихо проговорила:
– Мне со связным надо встретиться. Прикроешь?
– А то!
– Наш Петька сгинул, новый связной теперь. Ни разу с ним не работала. Непроверенный еще. Подвоха боюсь.
– Так откуда вы таких непроверенных берете? – вскинул я на нее бровь. – Нельзя так рисковать.
– А других нет, кого-то раскрыли, пришлось из города вывозить, кого-то схватили и нет их уже.
– Ладно, пошли… Я тут еще постою, а потом хвостиком за тобой увяжусь. Дистанцию буду держать.
Сунув руки в карманы и состряпав праздно-прогулочный вид, я шлепал за скрюченной фигурой на расстоянии примерно двадцати шагов. Эх… А так хотелось рядом с ней пройтись. Просто поболтать. Соскучился, блин, по снайперше. Вот же угораздило меня в такое время неспокойное к девчонке прикипеть. Мешает это делу… Да и хрен с ним.
Так мы брели около получаса, пока не вышли к окраинам города. Людей стало меньше, а воронья больше. Старинные домики сменились на бараки и развалины. Из живого только собачий лай на редких подворьях слышен. Гиблое местечко.
Теперь можно был не скрываться и не идти порознь. Я догнал Наташу. Та выпрямилась, отбросив старость, и протянула мне «Вальтер П-38». Неказистый пистолет я узнал по характерному облику, хотя модели на нем не было написано. Вместо этого код завода «АС 41». Сорок один – это год выпуска получается. Трусоватые фашисты перестали бить на затворе название производителя, заменив его на код, опасаясь бомбежки заводов. Но каждый дурак и так знал, что эта машинка «Вальтером» называется.
Я сунул пистолет в карман широких штанов:
– У тебя-то есть что?
Наташа кивнула и показала рукоятку «Парабеллума».
– Пришли, – нахмурилась она, остановившись возле развалин часовни. – Дальше я одна. Меня одну ждут. Нельзя вдвоем.
– Хорошо, – кивнул я, щёлкнул флажком предохранителя и передернул затвор. – Я пока осмотрюсь.
Наташа скрылась в развалинах, а я решил не бродить попусту, а найти место, где можно будет проконтролировать встречу партизанки со связным. Вообще, надо было заранее сюда прийти и залечь внутри, но сейчас об этом поздно рассуждать.
Старясь не шуршать обломками