заведено, следовало несколько фаворитов королевы. Задав вопрос, граф остановился и внимательно посмотрел на Елизавету.
– Екатерина не заинтересована в браке с королевой протестантов, – продолжил он. – Ты не оповещала никого о нежелании выходить замуж за принца. Напротив, только и делала, что засыпала его нежными письмами, – Дадли вздохнул и укоризненно посмотрел на свою подругу детства.
– О, один человек точно знал, что я не выйду за француза, – Елизавета усмехнулась. – Филипп Испанский даже взял на себя труд объяснить мою позицию, успокаивая французских католиков. Он меня понимает, пожалуй, как никто другой. За исключением тебя, конечно, – королева коснулась манжета камзола графа.
– Надо было выходить за него. Испанский король не стал исключением и тоже делал тебе предложение, – Дадли нахмурился. Почему-то ему казалось, эти два монарха испытывают странную приязнь друг к другу. Ненавидят друг друга, за глаза не скупятся на злобные выпады. Но невидимая нить, связавшая их когда-то давно в коридорах королевского дворца в Лондоне, не прерывалась с годами…
Елизавета продолжала улыбаться: ей нравилось, когда ее ревновали. Летиция сколько угодно может оставаться женой Дадли. Прекрасной Дамой его сердца всегда будет лишь одна женщина – Елизавета Тюдор. И никто другой.
– У Генриха нет детей, и вряд ли они появятся, – говорил Роберт. – Твой «лягушонок» был первым претендентом на престол. Медичи прекрасно понимала, что Франсуа станет для тебя куда привлекательнее, когда взойдет на престол. Зачем ей соперница в виде английской королевы?
– В любом случае, Франсуа мне жаль, – Елизавета вздохнула, вспомнив сутуловатого, низенького принца с изуродованным оспой лицом. Он умел говорить красивые комплименты и подолгу преданно смотреть ей в глаза. Королева предпочитала умных мужчин, но Франсуа сумел привлечь ее глупыми французскими шутками и неистощимым запасом красивых фраз. Какая женщина устоит перед подобным красноречием?
Несмотря на стойкую неприязнь к любовным похождениям Дадли, Елизавета всегда была в курсе его личных дел. Мальчика, которого родила мама в год свадьбы с графом, назвали Робертом, и сына Дадли боготворил. Но ребенок с рождения не отличался крепким здоровьем.
– Что ты хочешь? – Елизавета не удержалась от ехидства. – У твоей жены это шестой ребенок. Чем дальше – тем хуже, – со знаем дела продолжала бездетная королева. – Последний ребенок от Эссекса умер в младенчестве. Летиция после здоровее не стала.
Граф выглядел расстроенным. Он даже не стал спорить с Елизаветой. Здоровье пятилетнего мальчика ухудшалось на глазах. Врачи пытались лечить его разными снадобьями, пускали кровь, толкли порошки, но все без толку. Мама постоянно находилась при сыне. Остальные дети более не требовали ее внимания, воспитываясь у опекунов. Я получала от нее письма и знала о болезни сводного брата не понаслышке.
– Я молюсь о его здоровье, – заверила Елизавета своего фаворита. – На свете случаются