Берли, взял тяжелую миссию на себя. Двор затих. Кто-то ждал бури, кто-то слез и громкой истерики. Но никто не ожидал того, что случилось на самом деле. Королева заперла дверь в свою спальню и во дворце установилась звенящая тишина.
– Ее отец, запираясь в комнате, начинал бить об стену все попадавшееся ему под руку, – прошепелявил один из старейших подданных Ее Величества.
– Лучше б она что-нибудь била, – ответил лорд Берли.
Не хотелось верить в безумную любовь королевы к Дадли, но где-то в глубине души мне тоже стало страшно. Я вспомнила свою детскую, восторженную любовь к Филиппу и неожиданно представила себя на месте Елизаветы. Она ведь знала графа с ранних лет. Всю жизнь он оставался с ней рядом. Так что же может значить тишина, установившаяся за дверьми ее спальни?
Никто не осмеливался попытаться войти внутрь.
– Я стучал, но королева приказала оставить ее в покое, – лорд Берли лишь разводил руками. – Надо дать Ее Величеству время побыть одной, коли на то ее воля.
Подданные неслышно передвигались по дворцу. По нескольку раз в день Сесил подходил к спальне королевы и прислушивался. Ни звука!
– Роберт, я поеду к маме, – объявила я брату о своем решении к вечеру. – Она там одна, и только Богу известно, как себя чувствует. Уверена, переживает не меньше Ее Величества.
Замок стал похож на склеп. Сразу как я вошла внутрь, повеяло холодом. Наступил октябрь, и тепло начало отступать, сдаваясь под напором ветра и дождя. Замок не отапливали.
«Бедная мама, – подумала я, – у нее нет денег даже на дрова для камина».
Меня никто не встречал. Впрочем, я не предупредила о приезде. Скорее всего, моя комната не готова, и в ней холодно, хуже, чем на улице. Те немногие слуги, которых позволила себе оставить мама, наверное, разбрелись по замку, не имея сильного желания выполнять свои обязанности бесплатно.
Я велела моим слугам отнести вещи наверх в спальню, а сама отправилась искать Летицию. Мама сидела в огромной комнате, где когда-то граф принимал многочисленных гостей. Посреди помещения стоял гроб. Я вздрогнула. Сколько мама тут уже находится? Граф умер вчера. Видимо, его привезли сюда к вечеру. У меня начали стучать зубы. То ли от ужаса, то ли от холода.
Обхватив себя руками, я медленно пошла к маминому креслу. Она услышала шаги.
– Ты приехала? – Голос не дрожал, а по щекам не катились слезы. Но мертвенно-бледное лицо мамы отчего-то внушало страх.
– Когда похороны? – ответила я ей вопросом, посмотрев в сторону гроба.
– Завтра. Раньше подготовиться не успели. Мы едем в Уорик, рано утром.
– Ты хочешь похоронить его там же, где похоронен малыш Роберт? – вопрос вырвался сам собой: я пребывала в уверенности, что похороны графа будут привилегией королевы.
– Это воля моего мужа, – произнесла мама чуть громче. – Граф завещал похоронить себя возле сына. Рядом похоронены его предки. Он всегда любил Уорик.
У меня выбора не оставалось, как только ехать на следующий день с мамой. На пышные похороны