сказать, что цены на пончики были три копейки за штуку, а стакан кофе с молоком (другого не предлагалось) стоил десять копеек. Таким образом за троих я заплатил сорок восемь копеек и мне еще две копейки дали сдачи.
Оставив Катю караулить стол, мы с Калиной подошли к столу раздачи и получили наш заказ. И вот уже стаканы с горячим кофе и тарелки свежеиспеченных, румяных пончиков, со снежной горкой сахарной пудры на них стояли перед нами.
Какое это было наслаждение откусить большой кусок от вкуснейшего пончика, запив его глотком ароматного кофе из граненного стакана после лыжного пробега по морозцу. Первый пончик съели молча, не глядя по сторонам просто наслаждаясь едой. Потом почти одновременно оторвали глаза от тарелок и взглянули друг на друга.
От взрыва смеха за нашим столом посетители кафе все как один удивленно посмотрели на нас: у Кати , Калины и у меня на носах были белые пятачки от сахарной пудры, что нас очень развеселило.
Я засмотрелся на Катю – какая она была красивая, какие у нее голубые глаза и, внезапно, в первые за пять лет совместной учебы, мне захотелось ее поцеловать в губы.
Шел последний год моего детства.
На следующий день Колька принес мне двадцать четыре копейки, то есть ровно половину потраченных мною вчера в "Пончиках". Я ничего не взял, хотя он и настаивал. Смирившись с тем, что я денег не возьму, он вдруг сказал:
– Ты влюблен в Катю, я видел как ты на нее вчера смотрел, а она на тебя.
Мне показалось, что в голосе его прозвучала не характерная для него грусть.
В школе, особенно в младших классах, на уроках часто рассказывали о дружбе, верных товарищах, о преданности Родине, партии и Ленину. Нас, родившимся через семь-десять лет после окончания войны, не надо было учить патриотизму и прививать любовь к своей стране – с молоком матери мы, мальчишки и девчонки, впитали в себя эти понятия, но мы не совсем понимали: кто такой Ленин и что такое партия, и почему мы должны им быть верны. Быть верным Родине – это понятно и не обсуждается, а вот на счет Ленина и партии – всё было как-то не очень внятно…
Однажды в процессе разговора во дворе было произнесено имя Ленина и я спросил у старших ребят:
– А кто такой Ленин, – на что один из мальчишек мне категорично заявил:
– Он всё придумал!
– И домА?– уточнил я,
– Всё!
И долгие годы я жил с этим постулатом, он меня полностью устраивал и не вызывал желания его опровергнуть.
Тем не менее, все ребята в нашем дворе были истинными патриотами. За любое высказывание, бросавшее хоть малейшую тень на подвиг советских бойцов во время Великой Отечественной войны можно было тут-же заработать по морде и клеймо "предатель", которое подразумевало полную обструкцию в дворовом социуме.
Был у нас один такой, который не смотря на возраст, обзывал все и вся грязными ругательствами при любом удобном случае, особенно доставалась девочкам. Его одергивали даже старшие ребята, а ему как с гуся вода. Однажды