потому, что тебе нравятся его духи.
Он удивленно моргнул, вдруг осознав, что я существую, стою тут перед ним и даже слышала все сказанное.
– Здравствуйте… – сказала я, чтобы как-то прервать неловкую паузу.
Он смерил меня удивленным взглядом и с глубоким недоумением в голосе ответил:
– Добрый вечер.
И снова его голос шелковистым мехом лизнул меня по коже.
Во рту мгновенно пересохло.
В этот момент двери лифта открылись, и я как-то машинально, просто следуя многолетней привычке, в них зашла. Иначе так бы и стояла, примерзнув к полу.
Он тоже зашел и сразу вдавил кнопку одиннадцатого этажа.
– Мне десятый, – выдавила я из себя.
Уже отвернувшийся от меня мужчина удивленно переспросил:
– Что?
– Мне на десятый, – повторила я.
Он стоял слишком близко в слишком маленьком лифте. В замкнутом пространстве одного квадратного метра там, в глубине, под дорогим ароматом «Homme» я чувствовала – его собственный запах. Совсем не то же самое, что нюхать флакон или побрызгать на подушку. В сочетании с запахом мужчины древесный, чуть пыльный запах становился возбуждающим и магическим. Словно ловко и безупречно сшитый костюм надели на того, с кого снимали для него мерки – и он сел идеально.
– И что? – еще более удивленно переспросил он.
– Вы ведь наш новый сосед, заехали в 44-ю квартиру?
– Да, а вы к этому какое имеете отношение?
Да уж, мне лучей харизмы уже не досталось. Только ледяной недоуменный тон с легкой ноткой брезгливости, будто я прошу у него милостыню, где-нибудь на перекрестке постучавшись в окошко его черного «Бентли».
– Я ваша соседка… – приходится сделать крошечный вдох, потому что нервничаю я все сильнее, и от этого следующие слова звучат совсем неловко и двусмысленно: – …снизу.
Горло перехватывает спазм, сердце колотится, и я слишком быстро и глубоко дышу, так что начинает кружиться голова.
– А… – уже намного равнодушнее отзывается он. И добавляет рассеянным тоном, уже потеряв ко мне интерес: – И?
– Ну… Принято спрашивать, какой кому этаж, – поясняю я и тут же ругаю себя за это занудство. Перед тобой такой роскошный мужчина, к которому хочется прижаться, чтобы почувствовать его собственное тепло под мягким толстым свитером, а ты рассказываешь ему правила вежливости для соседей, едущих в одном лифте.
За те тридцать секунд – тридцать пять, если учесть, что едем мы все же на одиннадцатый – я довела себя до истерического полуобморока. А еще хотела его харизмы! Да я бы в том магазине на месте умерла!
Лифт наконец останавливается и открывает двери. Я, как под гипнозом, выхожу и только недоуменный холодный взгляд останавливает меня.
– Простите? – поднимает он бровь. – Вы же сказали, что живете этажом ниже?
Он придерживает закрывающуюся дверь лифта и делает приглашающий жест.
– Пешком спущусь! – почти выкрикиваю я нервно и ссыпаюсь вниз