дольше, хотя это был самый маленький, из всех четырех, бар. На смене стоял также один – Купа. Он и похож был на какую-то купу или кучу. Рядом с ним за стойкой, на вертящемся стуле, всегда сидел огромный детина.
В один из вечеров в баре, как всегда, было многолюдно. В бар вошел Толик Викторчик – совершенно отвязный приблатненный тип из нашего двора. Любил корчить рожи и пугать так противников, но если этого было мало, то сразу же, и всегда первый, вступал в драку. И хоть он был обычного среднего роста и не спортсмен, но драться он умел и любил. Особо никого не боялся, но соблюдал бандитскую субординацию и против Лысого никогда не шел. При некоторой придурковатости, перед многими имел неоспоримые преимущества – Викторчик был лучшим барабанщиком из всех мне известных. Его приглашали к себе играть и Лысый, и Макс, и Траф, возможно, и другие.
Виктора заказал сто коньку, выпил заказанное залпом и, не расплатившись, как ни в чем не бывало, надвинув блатную кепку на глаза, быстро вышел. Толик двинулся в сторону пустыря приблатненной походкой, держа руки в карманах, раскачиваясь в стороны и напевая что-то из репертуара Аркаши Северного. Купа ахнул, растолкал детину, прикорнувшего прямо за стойкой и, оставив вместо себя какого-то родственника или знакомого, коих в таких местах всегда предостаточно, вместе с детиной выскочил из бара вслед за Викторчиком. В руках Купа держал самую настоящую биту, как в кино про гангстеров из Америки. Где он ее достал в то еще советское время, неизвестно.
Викторчика догнали уже на пустыре через дорогу. Толик не очень и спешил, хотя передвигался довольно резво. Хотели бить, но тут, как-то неожиданно, всех участников конфликта окружили люди, недавно выкупленного из дисбата собственными родителями Михи. В пылу погони Купа вместе с охранником не заметили эту компанию, курившую в тени забора, поставленного здесь неизвестно зачем.
Как и положено в таких делах, этих двоих оттеснили одного от другого. У Купы забрали биту и надавали ладошкой по мордам, после того как он вздумал грозить своими связями. Надо заметить, что для мужчины довольно унизительно получать ладошкой по морде. Здоровяку предложили: или работать в нашей команде, или убираться восвояси. Его и не били, понимая, что он, вроде бы, на работе.
Тут же Купе выставили довольно приемлемые условия. Пятьдесят в день. Озвучить свое решение предложили на этом самом месте завтра. Никто и не думал, что этот жлоб согласится, но с чего-то нужно было начинать.
На следующий вечер на этом самом месте опять стояла не очень и большая компания Михаля. Был темный, зимний, морозный вечер. Борщаговка и так не изобилует уличным освещением, а тут пустырь. Понятно, что было довольно-таки темно, и местность освещалась только серебряным светом красавицы луны, но людей было видно.
Из-за угла забора, очень быстро, вышло с десяток очень крепких парней. Как потом оказалось, регбистов. Все – с битами. Компания очень решительно молча приближалась. Не было слышно ничего, кроме резковатого скрипа снега под ногами. Вот два коллектива