начинались гнилые десна и черные зубы. Почуяв свежую кровь, зомби ускорили шаг.
Кислотник, завидев мертвецов, вмиг изменился в лице. Он выпучил глаза и жалобным голосом пробормотал:
– Прошу, убей меня, они меня сожрут! Я не хочу так! Прошу…
– Рюкзак, – спокойно проговорила Лилия и указала на пухлую заплечную сумку, что лежала возле наркомана.
– Забери! – наркоман швырнул рюкзак из потертой черной кожи под ноги женщине. – Убей меня! Стреляй! Ну же!
– Выстрелы могут привлечь других зомби, – ответила Лилия. – Или жнецов. Я и так надела много шуму. Извини… Мне пора. Прощай, и передавай дьяволу привет.
– Сука-а! – кислотник выхватил откуда-то нож и неумело швырнул его в Лилию.
Он пролетел, не задев ее, и звякнув об асфальт, покатился по дороге.
Лилия торопливо сгребла продукты в один рюкзак, выкинув все лишнее (ножи, топоры, веревки и прочую добычу кислотников), нацепила его лямки на плечи и поспешила убраться.
– Убей! Сук-а! – летел ей вслед вопль кислотника.
Но Лилия не оборачивалась. Ей было уже не до этого. Перед этим она успела заметить, что на горизонте появились еще трое зомби. Все они спешили к вопящему кислотнику. Скоро здесь станет жарко. Нужно скорее убираться. Пока они будут жрать наркомана, у нее будет время дотащить тяжеленный рюкзак до какой-нибудь подворотни, где можно будет исчезнуть с глаз мертвецов.
Вопль кислотника захлебнулся и сменился на булькающий сдавленный крик и жадное чавканье пожирающих его тварей. Он не сразу сдох, болевой порог был нарушен постоянным приемом наркоты, часть рецепторов уже давно атрофировалась. Он умер только когда мертвецы, обглодав ему руки и ноги, наконец, добрались до горла. Все это время он наблюдал, как зомби пожирают его заживо. Но Лилия уже этого не видела. Она тащила добычу в убежище и чувствовала себя настоящим мародером. Но угрызения совести ее нисколько не терзали. В такое время совестью лучше вообще не пользоваться.
Зиновьев сопел, но слушал меня внимательно и старался все запоминать. На его лбу выступили крупные капли, он постоянно снимал и протирал очки. Хотя запоминать тут было нечего. Но интеллигент никак не мог усвоить азы стрельбы из Вальтера. Ради общей безопасности Кастет пожертвовал своим новым пистолетом, доставшимся от покойного друга, и отдал пистолет профессору. Автомат профессору доверить не решились, убьет еще ненароком нас.
– Это кнопка предохранителя, – объяснял я. – Выстрелить получится, только после нажатия на нее.
– Я это уже понял, – пыхтел профессор. – Но скажите пожалуйста, а как мне его перезаряжать?
– Товарищ Зиновьев, сколько раз повторять! Перезаряжать вам его не понадобится, – раздраженно проговорил я. – В магазине аж шестнадцать патронов! Вам этого с лихвой хватит. Пока вы их в бою израсходуете – либо мы всех победим, либо нас убьют или сожрут. Если я буду учить вас менять магазин, то это еще займет полчаса. И не факт, что в реальной схватке вы это сумеете сделать.
– Ну я же не виноват, что никогда