регистрации мне под кожу запястья вживили чип-индификатор. На нем, помимо всех моих данных, включая биометрические, был доступ к счету в банке, открытому на мое имя. Уже спустя полчаса после вживления чипа на него поступили три тысячи кредо.
Вот с жильем получилась заминка. Так как беженцев оказалось очень много, мне не могли предоставить отдельное, лишь койко-место в комнате с ещё двенадцатью девушками. Нет, я, конечно, привыкла жить в общежитии, как ни как два года прожила, но не с двенадцатью же.
– Скажите, можно мне пусть маленькую, но отдельную комнату. Можно даже в другом городе или поселке, – поникшим голосом, не ожидая положительного ответа, спросила у девушки, оформляющей мои документы.
Она внимательно на меня посмотрела, затем перевела взгляд на документы и с улыбкой, сладким, как патока, голосом проговорила:
– Есть, но это очень далеко от столицы. Там ваши соотечественники живут. Они город построили. Вот только не знаю, будет ли там востребована ваша специальность?
– Я согласна пройти обучение и получить необходимую профессию, – поспешно проговорила я. Так как очень не хотелось жить в комнате на двенадцать человек. «А насчет картин: так я писать их могу в любом месте», – подумала я. Хотя этот сладкий голосок не сулил ничего хорошего.
Девушка растянула губы в улыбке, от которой по коже пробежали мурашки. Я уже хотела отказаться, но её следующие слова заинтересовали меня, отодвинув страхи и предчувствия на второй план.
– Вам придется пройти обучение на нейрокомете. Но это завтра.
– Почему? – растерянно посмотрела на неё.
– Вам ещё сутки нельзя проводить операции с нейронами мозга.
– Почему? – повторила я.
В это момент чувствовала себя глупой. Ведь на Земле никаких нейрокометов не было. Нейросеть, галлосеть и все. Тут на информационном стенде за спиной специалиста, пока она говорила, высветилась информация: «Обучение новой профессии на нейрокомете за трое суток». Ошалев от увиденного, я даже сразу не услышала, о чем она мне говорила. Нет, конечно, для быстрого запоминания на Земле использовали несколько технологий и методик, но все они были очень дорогостоящие, а некоторые даже незаконные.
Когда пришла в себя, поняла. Мне нельзя обучатся на нейрокомете, так как мои нейроны ещё не перестроились после укуса священной ваариши.
– Понятно, – растерянно проговорила я. – А какие профессии требуется в этом городе. Тут передо мной на галлопланшете развернулся список. Несколько минут я вчитывалась. Выбрав для себя две, близкие мне по духу, спросила специалиста, работавшего со мной.
– Простите, можно обучиться двум сразу?
Женщина в удивлении взглянула на меня.
– Я не могу остановить свой выбор на одной. Да они и взаимосвязаны между собой, – поспешила пояснить свой выбор.
– Каким? – даже это «каким» из её уст прозвучало: как ненормальная.
– Дизайнер ландшафтов и архитектор. Мне кажется, это близкие по сути профессии.
– Но вам придется