пригорка, с которого можно было увидеть мой дом, я полностью ослепла и упала, запнувшись обо что-то на земле.
«С наступлением сумерек все должны покинуть улицу. Ночь – время темных, поэтому светлые ради собственной безопасности должны оставаться дома до рассвета. Если светлый пожелает выйти на улицу по какой-либо причине, наказанию подвергнется вся семья провинившегося. Тот, кто не успел вернуться домой к положенному времени, будет отвечать за свою ошибку».
Лучше бы я подвернула ногу в тех туфлях и осталась дома.
Да лучше бы я вообще сломала обе ноги и оказалась где-то очень далеко от этого места.
Любой другой исход церемонии был бы куда лучше нахождения ночью на улице с кучей ушибов после падения кубарем с пригорка.
Сейчас все светлые находились в своих домах, спокойно спали, были в безопасности. Все, кроме моей семьи, которая будет убиваться всю ночь из-за тревоги и невозможности помочь мне. Я знала, что они бы бросили все силы на мои поиски, если бы это было возможно и не противоречило законам. Но как только они переступят порог, тоже окажутся в опасности.
Те, кто не успел вернуться домой, заранее считались покойниками. И если этот бедолага – твой близкий и любимый человек, тебе остается только надеяться, что утром удастся найти хотя бы его тело.
К моему сожалению, не было никакого специального отряда, который спасал бы таких же валяющихся в траве ночью везунчиков. Даже самые смелые светлые слишком сильно боялись темных, чтобы ради кого-то рисковать собой. Мы слабее их, трусливее, не выносим насилия. Ночью мы для них легкая добыча: они видят каждую мелочь в полном мраке, слышат лучше и, как животные, чувствуют «добычу» на расстоянии. Правительство никогда не будет рисковать своими людьми ради глупцов.
Не зря по сей день действовал договор с темными: они не суются к нам днем, а мы к ним ночью. Так было комфортно и безопасно для всех. И даже это элементарнейшее правило я нарушила.
Оставаться на открытом пространстве было рискованно. Хотя мое ослабевшее от падения и ушибов тело лежало достаточно далеко от границы двух миров, гарантии, что темные не окажутся рядом, не было. Необходимость где-то укрыться и переждать ночь подняла меня на ноги и заставила сделать первый неуверенный шаг в неизвестном направлении. Забраться на пригорок и спрятаться среди кустов не было сил. Спина, руки, ноги, голова – все мое тело болело. Я уже давно ревела: лицо было мокрым, опухшим, но я особо не понимала, в какой момент это началось.
Мне удалось сделать от силы пять шагов перед тем, как я упала обратно на колени, не выдержав давления собственных эмоций. Тихие всхлипы сменились почти воем. Мне пришлось заткнуть рот ладонями, чтобы звуки безысходности и страха не разнеслись слишком далеко. Я правда пыталась успокоиться, но в итоге поддалась слабости, потому что меня никто никогда не учил быть храброй.
Делая глубокие вдохи, агрессивно стирая слезы с лица и стискивая зубы, я постаралась взять себя в руки и сдвинуться с места. Часть