этого целого.
Мы надеемся донести до читателя, что работа над лонгитюдным исследованием, основанным на наблюдении за жизнью людей, порой напоминает деятельность садовника – человека, который растит деревья; порой – шеф-повара, который готовит блюдо; порой – следователя, который пытается разгадать некую тайну; а порой, конечно, искателя приключений, который отправляется в неизведанные места, куда почти или вовсе не ступала нога человека; или даже охотника за сокровищами, который жаждет найти нечто ценное, однако никогда не знает наверняка, ждет ли его успех. Почему наша деятельность похожа на работу садовника? В начале своего научного пути мы порой годами ждали, покуда наши «деревья» вырастут, и лишь затем собирали с них «плоды». Прежде чем задать многие из вопросов, связанных с человеческим развитием (не говоря уже о том, чтобы на них ответить), например меняются люди с возрастом или остаются похожими на себя в детстве; влияют ли на наше развитие благоприятные или неблагоприятные события детства, – нам необходимо подождать, покуда маленькие дети станут подростками и взрослыми. Почему наш труд похож на работу шеф-повара? В рамках лонгитюдного исследования мы собираем множество сведений, которые храним в архивах – будто продукты в кладовой, – а когда хотим изучить, например, вопросы развития, отправляемся в эту кладовую и выбираем необходимые «ингредиенты» (читайте: показатели), чтобы приготовить «блюдо». Другими словами, мы изучаем необходимые эмпирические данные, чтобы ответить на вопрос, который вызовет у нас любопытство.
Задумываясь над тем, как выстроить свою работу, мы зачастую действуем как следователи или охотники за сокровищами, однако порой – просто как искатели приключений. В поисках вдохновения мы обычно обращаемся к своим прежним трудам: они подсказывают нам, к чему обратиться и чего ожидать. В науке это называют предпосылками исследования. Естественно, мы лишь изредка находим прямые намеки, которые непременно должны привести нас к искомым выводам. И в таких случаях мы смело надеваем шляпы следователей или охотников за сокровищами, правильно читаем подсказки предшественников и делаем грамотные предположения. Обычно эти предположения оказываются близки к истине. Однако порой намеки, если они вообще есть, настолько запутанные, что мы даже не знаем, какие строить предположения, а потому в итоге просто задаем какой-нибудь вопрос в надежде получить какой-нибудь ответ. Тогда мы походим на искателей приключений, которые бросаются навстречу неизвестности.
Сегодня, когда науке не спешат доверять, порой совершенно оправданно (из-за трудностей с воспроизводимостью исследований), трудно убедить людей в истинности своих заключений. Многие, к сожалению, уверены, что исследователи приходят лишь к тем выводам, к которым хотят, а потому научные изыскания якобы пропитаны идеологией и предвзятостью. И хотя это в какой-то мере истинно, относиться с таким настроем ко всей науке в целом неверно. В этой книге мы раз за разом поясняем,