слов нового друга.
– Слушай, Эл, я скажу тебе честно: очень страшно идти по Мраколесью и ждать, как в тебя в любую секунду вцепятся здоровенные когти…
– Я схожу один, – не дослушав, оборвал его робот. – Посуду помоешь, хорошо? Я скоро.
Электроник накинул на себя плащ, затем направился к двери. Смесь облегчения и стыда ударила в грудь, куда-то в район сердца. Сталкер хрипло задышал сквозь сжатые зубы, подхватил со стола молоток и от души врезал им по деревянной поверхности в миллиметрах от собственных пальцев. Миска со звяканьем подскочила, из полутьмы коридора на человека глянули синие зрачки.
– Погоди, я с тобой, – решительно сказал Инженер. – Только посуду помою, а то засохнет.
Через полчаса снаружи бесшумно отворилась свежесмазанная дверь, напарники выскользнули в полутьму зарослей Мраколесья.
Вокруг стояла непривычная для человеческого уха тишина. Ветер неслышно шевелил причудливые листья на странных деревьях, метелки заковыристой травы кивали в такт дуновению неосязаемого воздуха. А в затылок пока еще слабо, но отчетливо пялилась опасность.
Тысячу раз за каждый шаг Инженер пожалел, что поддался голосу совести. Сидел бы сейчас на кухне, регулировал и смазывал петли в шкафах или дрых в подполе. Вот чего, спрашивается, сорвался?
Электроник с виду беспечно шел по проложенной сквозь дебри колдовского леса тропе. Тонкие слуховые датчики ловили каждое изменение в различимом лишь нечеловечески чутким ухом «эфире».
Пару раз робот улавливал далекие шаги тяжелых лап: это где-то в другом конце чащобы бестолково прогуливался монструозный кочет. Сам Электроник вдоволь насмотрелся на водящихся тут мутантов: толстые нижние конечности с широкими коленными суставами, массивные голые тела, напоминающие ощипанные тушки бройлеров, огромные глаза, приплюснутые, изуродованные мутацией зубастые клювы на круглых и бугристых, словно валуны, головах. Кочеты могли не моргать часами, вперившись в одну точку светящимися в темноте зенками.
Ноги с тремя короткими пальцами заканчивались острыми когтями размером в добрых три вершка, верхние же конечности делили попадающихся особей на два лагеря: у одних «руки» походили на перевитые мышцами лапы мимиков и заканчивались небольшими пальцами; у других эти конечности напоминали куриные крылышки, лишенные перьев, с длинными, очень подвижными и невероятно острыми клинками-наростами на концах.
Первый вид перемещался по зарослям, раздвигая препятствия мощными «ладонями», а в случае надобности отрывая и выламывая мешающие ветви или стебли. Вторые же метко и ловко орудовали своими костяными «клинками». Это оружие легко пластало сочные, полные влаги ветви или срубало высохший сухостой.
Как-то раз Электронику пришлось уносить ноги от одного такого гиганта-кочета, трубно ревущего от ярости. Тумбообразные ноги крошили упавшие поперек дороги стволы деревьев, а наросты «рук» валили ближайшие растения. Шум за спиной приближался, и бегущему роботу пришлось