упала на пол, а Санти, очевидно, подхватил ее первым, потому что следом ударил ей по решетке так звучно, что сам воздух завибрировал, будто от звона колокола.
Все трое пришедших вздрогнули.
– Ну вот теперь можем и поговорить, – сказал Санти.
Это почти что сработало, однако, к сожалению, начальник вошедших оказался сообразительнее, чем Джесс предполагал… и тот тут же отступил, вытащив огромный, грубо сделанный пистолет, которым прицелился вовсе не в Санти, а точно в Джесса.
– Верните дубинку, капитан, – сказал он. – Сейчас же. Все вы нам не нужны, вам это известно.
Мужчина взвел курок, пока говорил. Джесс натянул на лицо улыбку.
– Он блефует, капитан, – сказал Джесс. Все внутри похолодело, но показывать этого Джесс не собирался. В семье его в первую очередь научили сражаться, как загнанная в угол крыса без шансов на побег. – Он не выстрелит. Иначе его самого потом вздернут.
– О, я так не думаю. Мы можем себе позволить одну-две потери. Особенно из числа тех, кто носит библиотечную униформу. Твоя шкура ничего не стоит, ее разве что можно через стену швырнуть в наших врагов.
Джесс наблюдал, как палец мужчины на курке напрягается – а затем тут же отступает, когда дубинка, которую держал Санти, падает на пол, отскакивает и подкатывается к ботинку мужчины.
– Хорошо, – сказал Санти. – Перемирие.
– Разумное решение. – Сообразительный начальник опустил свой пистолет – не произведенный Библиотекой, а американский, громадный, который наверняка бы оставил в груди у Джесса премерзкую дырень, – и сунул обратно в кожаную кобуру. – Ну а теперь давайте начнем сначала. Ты. Крупный. Как я и сказал, ты идешь с нами.
Джесс снова открыл было рот, однако Томас опустил свою руку на плечо друга и отодвинул его – не грубо, но решительно, – когда выходил вперед. Он молча повернулся спиной к решетке, что сначала озадачило Джесса, пока он не сообразил, что это для того, чтобы позволить мужчинам надеть на руки Томаса металлические кандалы. Очевидно, Томасу приходилось переживать подобное прежде, причем не раз, пока он находился под библиотечной стражей.
Томас кивнул Джессу, поглядев на него своими ясными голубыми глазами.
– Со мной все будет в порядке, – сказал Томас, хотя и было понятно, что это наглая ложь.
Джесс пытался придумать, что сказать в ответ, и, когда ключ повернули, распахнув дверь их камеры, а Томас вышел, наконец сообразил:
– Томас. In bocca al lupo.
Это была фраза, которую использовали библиотечные солдаты, когда хотели пожелать друг другу удачи перед прохождением телепортационных залов, перед тем, как пережить этот в равной степени жуткий, причиняющий боль и вызывающий страх процесс перемещения, так что выражение, кажется, подходило к ситуации. «В пасти волка», – означало оно.
– Crepi il lupo, – ответил Томас, когда камеру Джесса вновь наглухо заперли и Томас исчез за внешней дверью на конце коридора. «Убей волка».
Дверь хлопнула и закрылась