бы у меня пушка, я бы вам показал, как в прятки играть!»
Ну какая же у него пушка! Горшок сметаны, завязанный в тряпку, – вот и все оружие!
Да в тылу у него глухой дед прячется под сетями – тоже невелика сила. И хочется Ване своим помочь, а пособить нечем.
Неожиданно стрельба кончилась.
Наши танки отошли. Наверное, пошли обход искать. Или за подмогой. Ведь им могло показаться, что танков здесь много.
Фашисты вылезли из своего танка – потные, грязные, страшные.
Достают заржавленные консервные банки. Вскрывают ножами, едят, что-то ворчат про себя.
«Ишь ты, наверно, ругаются, что курятины у нас в деревне не нашли!» – подумал Ваня.
Посмотрел на горшок и усмехнулся: «И не знают, что рядом свеженькая сметанка…» И тут мелькнула у него такая мысль, что даже под сердцем похолодело:
«Эх, была не была… А ну-ка, попробую! Хоть они и хитры, а не хитрей нашего деда!»
И он выкатился из погреба, держа обеими руками заветный горшок.
Бесстрашно подошел к немцам. Фашисты насторожились, двое вскочили и уставились на него в упор:
– Малшик партизан?
А Ваня улыбнулся, протягивая вперед горшок:
– Я вам сметанки принес. Во, непочатый горшок… Смотри-ка!
Немцы переглянулись.
Один подошел. Заглянул в горшок. Что-то сказал своим. Потом достал раскладную ложку, зацепил сметану и сунул Ване в рот.
Ваня проглотил и замотал головой:
– Не, не отравлена. Сметана – гут морген! – И даже облизнулся.
Немцы одобрительно засмеялись. Забрали горшок и начали раскладывать по своим котелкам: всем поровну, начальнику больше всех. Мальчик не соврал: сметана хороша была.
А Ваня быстро освоился. Подошел к танку, похлопал по пыльным бокам и похвалил:
– Гут ваша танка, гут машина… Как его зовут? «Тигра»?
Немцы довольны, что он их машину хвалит. Посмеиваются.
– Я, я, – говорят, – «тигер, кениг»…
А Ванюша заглядывает в дуло пушки. Танк стоит в яме, и его головастая пушка почти лежит на песчаном бугре. Так что нос в нее сунуть можно.
Покосившись на немцев, которые едят сметану, Ваня осторожно берет горсть песку, засовывает руку в самую пасть орудия. Из нее жаром пышет: еще не остыла после выстрелов.
Быстро разжал Ваня ладонь и отдернул руку. Гладит пушку, как будто любуется.
А сам думает: «Это тебе в нос табачку, чихать не прочихать… Однако маловато. Ведь это не то что дедушкино ружье – это большая пушка».
Еще раз прошелся вокруг танка. Еще раз похвалил:
– Гут «тигр», гут машина…
И, видя, что немцы сметаной увлеклись и ничего не замечают, взял да еще одну горстку песку таким же манером подсыпал.
И только успел это сделать, как грянул новый бой. На дорогу вышел грозный советский танк. Идет прямо грудью вперед. Ничего не боится. С ходу выстрелил и первым снарядом угодил в пустую яму, откуда вражеский «тигр» успел уползти.
Немцы бросились к своему танку. Забрались в него,