момент. Господи, мне, что, все это не приснилось?
Он вдруг отнял руку от лица (нос, между прочим, совершенно целый!), поднял ею поднос и оглянулся по сторонам, явно ища, куда бы его переставить. Куда – мой завтрак?! Я же не нарочно! Все ведь обошлось с его носом – за что меня завтрака лишать? Я стащила одеяло до уровня подбородка, чтобы просьба моя прозвучала вежливо и с достоинством.
– Выйди, пожалуйста, на минутку, мне одеться нужно.
Он грохнул подносом о письменный стол, рывком повернулся ко мне и сказал каким-то странным, сдавленным тоном: – Не нужно.
Наверно, голос его звучал сдавленно потому, что в этот момент он стаскивал с себя гольф, который полетел куда-то в сторону (черт, как ему удается, не глядя, вещи прямо на стул швырять?). Опустив голову на согнутую в локте руку, он снова провел кончиками пальцев по моей щеке и повторил: – Не нужно…
Кофе он варил заново. Определенно для того, чтобы доказать мне, что у него кофе никогда не сбегает. А я, собственно, никогда не отказывалась признать чье-то преимущество, когда таковое имелось. За завтраком (скорее, правда, это был обед) мы обсуждали планы на ближайшее будущее. После десяти минут сумбурного перескакивания с одного на другое я поняла, что эмоциями своими владеть он определенно научился, чего не скажешь о логике изложения своих мыслей. А значит, дело в свои руки нужно брать мне. Иначе я в лучшем случае через неделю узнаю, что с ним происходило в заоблачных высях и в чем заключаются его – наши, между прочим! – новые обязанности.
– Подожди, – сказала я, и он замер на полуслове с обиженным видом. – Давай по порядку.
– По чьему порядку? – тут же взвился он.
– По хронологическому порядку, – ответила я. – Но для начала… Скажи мне еще раз – тебя точно-точно насовсем отпустили?
– Татьяна, ну, сколько можно повторять…
– Уважь мое любопытство, пожалуйста.
– Хорошо. – Он вздохнул, закрыл глаза и заговорил, словно по бумажке читал: – Мне дали разрешение работать на земле в образе человека; меня снабдили всеми необходимыми для этого документами; мне даже предоставили отдельную квартиру… Как ты думаешь, стали бы они это делать только для того, чтобы забрать меня по первому капризу?
– Ну, знаешь, важно не то, что я думаю, а какие у них соображения. – Я покачала головой. – Такие чудеса только в сказках бывают; что же удивляться, что мне трудно в это поверить?
– А ты не допускаешь, что я смог убедить их? – тихо спросил он.
Ой-ой-ой, когда он начинает говорить таким спокойным тоном, я точно знаю, что палку перегнула.
– Ну, в твоей убедительности я вовсе не сомневаюсь, но ты же мне ничего толком не рассказал…
– Что я тебе не рассказал? – О, уже почти кричит – так-то лучше. – Это ты мне совсем ничего не рассказала, кроме случая с чашкой!
Я поморщилась. Чашкой я швырнула в ангела-заместителя, когда он отказался сообщить мне хоть какие-то подробности о том, что происходит с моим ангелом.
– Да мне и рассказывать-то