спокойных и уравновешенных. Как Галя, например, – добавил я, предоставляя ему возможность перейти к интересующей меня теме.
– Спокойная! – фыркнул он. – Амеба она спокойная!
– С чего ты взял? – спросил я нарочито недоуменно.
– Да я вообще не понимаю, кому в голову пришло ангела-хранителя к ней направлять! – взорвался он. – Она же – дура, полная дура; с ней о светлых высотах говорить бесполезно – ей бы только по уши в земной рутине закопаться!
Я помолчал немного. Так и есть – молодой, но рьяный.
– А ты не пытался прислушаться к ее мыслям, попытаться понять, что ею движет? – Советы в форме вопросов – хорошая штука; это я еще в своем разговоре с Анабель запомнил.
– Да к чему там прислушиваться? – пренебрежительно отмахнулся он. – У нее в голове ничего нет, кроме обычной бабской дребедени: только и мечтает, чтобы ложкой в кастрюле помешивать, да мужу штаны стирать. Да детей побольше – чтобы было кому носы всю жизнь утирать.
– Да? – отозвался я нейтрально, только чтобы поддержать разговор. Пусть высказывается.
– А в последнее время вообще как с цепи сорвалась, – продолжал он. – Стоит мне только заикнуться о том, что в жизни более высокие цели есть, чуть визжать не начинает. Ты только не подумай, что я жалуюсь, – спохватился вдруг он, – я из нее все равно эту дурь выбью!
– А ты никогда не думал, что она просто молодая еще, – еще осторожнее спросил я, – что ей в этой жизни – последней, между прочим! – хочется еще немного по-земному пожить, а потом уже … в высоты?
– Да ради Бога! – фыркнул он опять. – Вот только пусть бы к ней потом и направляли ангела-хранителя. А то таскайся за ней по магазинам да слушай каждый вечер по телефону бесконечные разговоры: «А ты? А он?». Скучно с ней, – добавил он, и я решил оставить его пока в покое.
Некоторое время мы беседовали о технике нашей работы – о методах перехода в видимость и невидимость, о способах уклонения от подозрительных контактов, о поведении в чрезвычайных ситуациях. И постепенно он начал ко мне прислушиваться. С Галей, как я понял, чрезвычайных ситуаций у него не возникало – и он очень заинтересовался тем, как я выпутывался из тех сюрпризов, которые постоянно подсовывала мне Татьяна. В ходе одного из таких рассказов он сам вернулся к теме Гали.
– А с чего это твоя Татьяна вдруг в обед уходить начала? – неожиданно перебил он меня.
– Ну, перемены в жизни, наверное, захотелось, – насторожился я. – А почему это тебя интересует?
– Да я не вмешиваясь, я случайно заметил, – сказал он извиняющимся тоном. – Просто Галя где-то в это же время вообще от рук отбиваться начала… А ты, что, вот так всем ее капризам потакаешь? – спросил он с недоумением.
Отлично, вернемся к обязанностям старшего наставника.
– Я бы не стал это капризами называть, – сказал я задумчиво. – Они все же – люди, а не роботы; им нужны перемены в жизни. И потом – я и сам не прочь пройтись, ноги размять…
– М-да, – хмыкнул он. – Вот если бы я за Галей вот так прохаживался, она бы меня каждый день на какую-нибудь дурацкую