умоюсь и пойду домой.
– А ты придешь вечером или мне за тобой зайти?
– Нет, Насть, спасибо. Я сама приду. Во сколько?
– Приходи часам к четырем.
– Бли-и-н. У меня еще куча дел по дому, – понуро ответила я.
– Какие? Скотину покормить и поесть приготовить?
– Ага. И еще помыться.
– Так приходи к нам и мойся сколько влезет, – предложила тетя Надя.
– Хорошо, тогда я пошла, – попрощалась я со всеми, и Настя закрыла за мной ворота.
Некоторое время назад отметила для себя один факт, он заключается в том, что у подруги дома мне гораздо больше нравилось проводить время, чем у себя в родных пенатах. В их доме не было места скандалам, все решалось как-то по-человечески. Моя подруга ни в чем не нуждалась. Хочешь шубу? Да пожалуйста, для родной доченьки ничего не жалко! Видак? Хоть два! Телевизор в комнату захотела? Вот тебе самый большой, а нам с мамкой и поменьше хватит! Впрочем, их дом был в принципе напичкан бытовой техникой не только для Насти, но также и для облегчения собственного труда. Тетя Надя не стирала руками, в отличие от меня. У них дома имелась стиральная машинка-автомат. Мне же для стирки надо было пойти во двор, накачать воды из колодца-журавля, подогреть ее и только потом приступать к стирке. Завидовала ли я? Честно, есть немного.
В отличие от нашего с папой жилища, в их доме царил уют. Повсюду стояли милые безделушки: статуэтки фарфоровые и глиняные, картины, ковры и паласы, вазочки, всевозможная красивая посуда и прочая дребедень. К тому же тетя Надя любила шить и вязать, и всякий раз, когда она заканчивала шить какую-нибудь милую салфеточку, то ей обязательно надо было положить результат своего труда на самое видное место, например на телевизор или журнальный столик.
Мой дом по сравнению с Настиным представлял собой какую-то халупу. У нас не было современной техники, а та, что была, являлась наследием от СССР. Один телевизор в деревянном корпусе под названием «Чайка» сиротливо стоял в углу нашей огромной, но скудно обставленной гостиной. Гостиная, она же зал – самая большая комната в нашем доме. На полу лежали доски, покрытые коричневой масляной краской, стены были, как и потолок, покрыты белилами, в углу, как я уже сказала, стояла «Чайка», на которой возвышалась маленькая фарфоровая узкая ваза бледно-розового цвета, да и та всегда пустовала.
Недалеко от «Чайки» расположился сервант, внутри которого стоял сервиз, им мы в последний раз пользовались, кажется… Никогда. Честно. Его подарили на свадьбу мамы и папы, и с тех пор он там так и стоит. Чтобы было удобнее смотреть телевизор, мама и папа разместили там небольшой раскладной диван, а над диваном повесили бархатный ковер с оленями.
Моя комната тоже не отличалась убранством, единственное, чем она примечательна, так это тем, что там раньше была спальня моих родителей. После развода мамы и папы и переезда бабушки с дедушкой в свой собственный дом мы как-то с отцом, не сговариваясь, поменялись комнатами.
Ему больно было находиться там, где все напоминало об их совместной жизни с мамой, а мне моя комната никогда не нравилась. Такое чувство, будто она была