дел и поняла, что лучше мне не высовываться лишний раз. Буду приходить с опозданием оставшиеся дни, а на экзамены пойду впритык, минут за десять до начала. Гулять летом вообще не буду или буду, но очень аккуратно. Один плюс – у меня будет предостаточно времени, чтобы наилучшим образом подготовиться к вступительным экзаменам в институт. Да и мамин приезд не за горами. Будем с ней вместе ходить на речку, ездить на машине в город, фотографироваться, болтать обо всем на свете, а вдруг она меня вообще в Питер возьмет на недельку или на две? А может быть, выйдет поступить туда… Что-то я замечталась и сама не заметила, как подошла к кабинету, где как раз идет алгебра.
Мой кулак коснулся гладкой, выкрашенной масляной краской поверхности двери.
– Здравствуйте, извините за опоздание, можно войти?
– Здравствуй, Коваль. А я вот думал, кого же мне спросить, а тут ты. Давай сразу к доске.
– Можно мне вещи положить хотя бы?
– Конечно, располагайся, но не затягивай!
Я по привычке подошла к парте, за которой сидели мы с Настей, но ее не было. Может, опаздывает, а может, сидит с кем-нибудь другим, и я не заметила.
У доски я уже стояла с раскрытым учебником и выписывала оттуда уравнение. Пока я его решала, подметила, что в классе стоит тишина и только я нарушаю ее, шоркая мелом по школьной доске.
– Семен Геннадьевич, я закончила.
– Посмотрим, – сказал преподаватель и несколько минут завороженно пялился на доску.
– Что ж, прекрасно. Садись, Коваль. Пятерка. А почему ты, собственно, опоздала?
– Да я…
– А она с работы просто, – выкрикнул Сема, и несколько человек заржали вместе с ним.
– Молчать! Лорочка, садись. А ты, Коновалов, к доске! – вызвал своего тезку математик.
– А что я сразу?! – с выкатившими от удивления глазами заявил Сема.
– А потому что нечего быть таким разговорчивым! Вот у доски тебя и послушаем! – безапелляционно заявил Семен Геннадьевич.
Сема встал и побрел к доске с таким видом, будто его ведут на гильотину. Но мне было все равно, я искала взглядом свою подругу. Наплевать, что она вчера была неправа, я могу извиниться. Мне так не хватало ее. Но Насти нигде не было видно. Интересно, и где она пропадает, когда идут последние учебные дни?
Я подумала и решила, что надо бы навестить ее после уроков.
– Молодец, Коновалов! Два!
– За что два-то, Семен Геннадьевич?
– А что я тебе должен за это поставить?! Пять?!
– Ну хотя бы три!
– Нет уж! Вот к завтрашнему дню подготовься, я спрошу тебя, а пока два карандашом.
На лице Семы отчетливо виднелись раздражение и злоба, и когда он шел к своему месту, то незаметно для всех показал мне кулак.
Мне бы испугаться, но я только разозлилась и показала Коновалову средний палец. Он, будучи в замешательстве, так и застыл на месте, выпучив на меня свои глупые глаза.
– Сема, в чем дело?! – строго спросил математик.
– А, да ни в чем, Семен Геннадьевич.
– Вот