света и радости!
После окончания школы (1954), в сентябре я уже работала в библиотеке воинской части. Из недавно приехавших молодых офицеров мне особенно никто не нравился. Правда, Эрик, – красивый, немногословный, всегда застегнутый на все пуговицы, – казался симпатичнее других, но в то же время и отталкивал этой своей закрытостью. Полным антиподом Эрику был Витька Рябушкин, – некрасивый, высокий, сутулый, всегда расстегнутый и даже с офицерской фуражкой набекрень, – тоже не вызывал симпатий и когда видела его, возникало желание что-то подтянуть, подкрутить в этом «разлаженном механизме», чтобы шагал он уверенней и не так нелепо висели на нём шинель или китель. Был еще и Олег, – тоже некрасивый, но более всех уверенный в себе и даже нагловатый, но не делавший попыток приударить за мной, а вот Вася Яхимович… Темноволосый, краснощекий, веселый крепыш с первого же дня знакомства стал настигать меня и уже через месяц сделал предложение. Но в феврале прислали еще одного… Да, Юрка не был красив, – высок, сутуловат, над покатым, напряженным лбом негустые светлые волосы, «безвольный» подбородок под большими яркими губами, – но когда смотрел на меня, то из его голубых глаз, очерченных темными длинными ресницами, струился завораживающий свет и, конечно же, я начала делать о нём записки.
«Он не отходит от меня весь вечер, а если отойдет, то наблюдает издали. И меня это радует, но убегаю к себе в библиотеку и быстро одеваюсь, не понимая, зачем это делаю? На улицу!.. Но догоняет. И в этот вечер всё чудесно! И молодой месяц, и чуть слышное поскрипывание льда под ногами, и даже кот, который встретил нас возле дома.
…За стеной библиотеки играет радиола. Остаться на танцы? Ведь так хочется его увидеть! Не отрываю глаз от двери, – может, войдет?.. И пришел! И даже пригласил в зал. Но как идти? Еще не окончен рабочий день. Ушел. Наверное, будет танцевать с ней, со своей бывшей… Не могу писать, дрожат руки. Неужели люблю его и могу ревновать? Нет, это не так!..
Но уже – на танцах. Не «замечаю» его, болтаю с Алёной, а краем глаза вижу: через весь зал идет к нам! Подошёл, взял за руку. Какие у него глаза! Я тону в них, я побеждена.
…Уже четвертый день не вижу его! Неужели не приходит из-за того, что плохо расстались в последний раз? Он не хотел, чтобы я уходила, не подавал руки, а я повернулась и ушла. Догнал, взял за плечи: «Учти, у меня есть самолюбие, – опустил руки, добавил: – А теперь иди».
Люблю ли я тебя – не знаю.
И кто подскажет мне ответ?
Но без тебя всегда скучаю.
Люблю ли я тебя, иль нет?
Лишь только издали увижу,
Забьется сердце и замрет.
Но любит ли тебя, – не знаю.
И кто подскажет мне ответ?
Ах, почему ты не приходишь?
Ведь целый день всё жду и жду!
Меня ты любишь иль не любишь?
Одна я это не пойму.
…Наконец-то пришёл в библиотеку! Покраснела, растерялась, а он молча посидел и вышел. Но на танцах… Ни за что