Но ОН обернулся. ОНА вышла с поля, где по традиции было вручение дипломов, и шла по дороге, вокруг сновали машины, яростно сигналя ЕЙ. Но ОНА шла, не видя и не слыша. ОН рванулся к НЕЙ от своей новой подружки, которая возмущённо ЕМУ что-то кричала, и побежал к НЕЙ.
– С ума сошла? – крикнул ОН ЕЙ в лицо, схватив за плечи и как следует встряхнув. – Ты на дороге! Тут машины ездят! Тебя могут сбить!
– Это неважно, – сказала ОНА, улыбнувшись. Тепло ЕГО рук оживило ЕЁ лицо. Вдруг ОНА встревожилась: – А что ты здесь делаешь? Тебя могут сбить!
Секунду ОН смотрел на НЕЁ и вдруг судорожно схватил и прижал к себе так, что теперь ОНА чуть не задохнулась. Мимо надрывно сигналя, пронёсся грузовик. ОНА вырвалась от НЕГО и стукнула кулачком по Его груди:
– Ты можешь погибнуть! Уходи!
– Без тебя не пойду.
ОНА подняла глаза. Робкая надежда стала пробиваться в ЕЁ душе.
– Но ты же не любишь меня, – испуганно сказала ОНА.
– Ты же меня любишь, – улыбнувшись, сказал ОН, взяв ЕЁ лицо в ладони. – За нас двоих. – ОНА робко улыбнулась. – И научишь меня.
ОНА счастливо улыбнулась, запрокинув голову. Но через минуту, поглядев на всё ещё глазеющую на НИХ толпу, грустно сказала:
– Ты уже любишь. Другую.
– Нет. – ОН не отпускал ЕЁ лица. – Они были ступеньками на пути к тебе.
ОН ЕЁ обнял. Начавшийся дождь остудил толпу, готовую ЕГО линчевать. И потихоньку все разошлись. Долго ещё стояла и глядела на НИХ незнакомая темноволосая девушка. Наконец, смачно сплюнув, она широким жестом вытерла рот, повернулась и ушла. Остались только ОН и ОНА, объезжаемые возмущённо сигналящими машинами и омываемые дождём. Вокруг во всём мире были только ОНИ одни. А для НЕЁ весь мир был только рядом с НЕЙ – ОН. А ОН? Неизвестно о чём ОН думал. Но ОН не отпускал рук от НЕЁ. ОН не отходил от НЕЁ. ОН не переставал обнимать ЕЁ.
Где-то грохнул гром и сверкнула молния. А над НИМИ сквозь тучи вдруг проглянуло солнце. И ОНИ стояли – одни во всём мире, под дождём и солнцем.
МИМОЛЁТНАЯ ВСТРЕЧА
Вагон метро был полон. Молодая женщина не знала, было ли это связано с каким-нибудь футбольным матчем или это просто час пик – поскольку праздников, как и гуляний сегодня быть не должно – ей было всё равно. Она хотела сесть или хотя бы поставить тяжёлую сумку, оттягивавшую руки. Но в вагоне метро, полном людей, это было нереально – поставишь, а потом в толчее не найдёшь…
Объявили станцию, вагон остановился, двери открылись. Люди, сменяя друг друга, медленно перемещались по вагону. И вот уже перед ней лицом к лицу стоял молодой человек. Было тесно, но не настолько, чтобы он прижимался к ней. Поскольку он стоял лицом к закрытым дверям, за которыми проносилась чернота тоннеля, смотреть ему было не на что. И он смотрел на неё, тяжело опиравшуюся на эти двери спиной, безразлично и равнодушно, как на манекен в магазине.
Вдруг вагон резко