простите. Вам очень больно?
Гаша не мог на них посмотреть. Боль была лишь в одном глазу, но открыть не получалось оба. Оба слезились. Гаша скрючился, держался рукой за глаз, но не издавал ни звука. Он опять поймал себя на странной мысли. Такое бывает, когда в подобной ситуации ты вроде должен беспокоиться о здоровье, отвечать на вопросы, но думаешь о каких-то странных вещах:
«Почему я держусь за глаз? Это что, его лечит? Или я его защищаю от чего-то на инстинктах? Так ведь не от чего защищать. Но и отпустить не хочу».
– Дядь, верните мяч, пожалуйста?
Дяде не хотелось выглядеть ребёнком или заставить детей думать, что они ему навредили (а может, их его здоровье вовсе не волновало, судя по последней просьбе). Гаша приоткрыл здоровый глаз, чтобы взглянуть на них. Тут же вытекла слеза, чего Гаша не заметил, в отличие от детей. И только теперь Гаша понял, что держит во второй руке тот самый мяч. «Вот от чего они ещё не ушли. Не здоровье им моё важно, а мяч…». Откуда у Гаши являлись сегодня такие мысли, он не мог понять и сам. Кинул детям мяч. Те ушли, а он, уже освободив от руки больной глаз, крепко зажмурился.
Этот мяч словно переключил его несколько забавные мысли о своём побеге на осознание того, что у него больше нет работы. Захотелось не тихо выругаться. Выругался тихо, но достаточно прилично:
– Чёрт…
Вдруг справа раздался мужской слегка возмущённый кашель, как бы намекающий – «Эй, парень, здесь помимо вас ещё люди, уважайте их». Гаша не подозревал, что он на скамейке не один, поэтому вздрогнул. Даже чуть ли не подпрыгнул. Испугался, зато быстро прозрел.
– Извините, я…
Гаша был на скамейке один. Да, тот человек мог уже уйти. Возможно это он один из тех мужчин, кто сейчас отдаляются отсюда. Но не мог же он так быстро и бесшумно уйти. Даже больше! Гаша расползся по скамейке так, что места для ещё одного просто не могло быть (если только.. для совсем худого взрослого или ребёнка). Гаша подобрал ноги и сел прямо. Глаз опять заболел, пришлось прикрыть его.
«Жжёт… можно, вернее давно нужно холодного было приложить. Зачем это кстати делают? Ладно, плевать, делают и делают. Не без повода же?»
Гаша встал и направился домой. От парка не далеко, что удобно. А по пути продают холодный квас. Пить его не было аппетита, зато боль с синяка снимал. Немного, конечно, странно выглядело, как взрослый мужчина в костюме уверенно идёт по улице и всматривается в бутылку, как в подзорную трубу. Его это не смущало. Вернее смутило немного в начале, а потом он посчитал это забавным, как свой недавний побег. На перекрёстке Гаша даже специально посмешил одного мальчика, заодно и его маму, небольшой пародией на пирата или капитана корабля.
Мама потом, правда, возразила, стала объяснять сыну, что так на дороге делать нельзя. «Да, она на самом деле права», – признался Гаша.
Быстро Гаша добрался до подъезда во дворе. Дверь там была очень часто на кирпиче, поэтому Гаша легко вошёл внутрь, никого