поднимая в расцветающее ярким светом небо. Надо действительно придумать имя птенцу, а то ведь не дело ей безымянной ходить. А ещё… Что будет, если я Алекса приглашу разделить кров на этот день? Останется? Нет? Подумает обо мне что-то нехорошее? Очень хочется пошалить, просто очень!
***
Я не решилась. Просто не решилась ему предложить. Когда я уже открыла рот, чтобы сказать, забеспокоилась малышка, ну я и отвлеклась.
Нас встречают, кажется, все. Весь клан не спит, встречая меня. С интересом смотрят Младшие, улыбаются Старшие, нет злости в глазах, только любопытство. Почему так, я не понимаю, потому что занимаюсь малышкой, распахнувшей свои глаза – они зелёные, как и у меня. Глубокий такой цвет, яркий, как драгоценный камень. Дочка… Я могу её так называть, как хомо, потому что я – мать. Единственная мать в своём народе. Рождение птенцов у нас – усилие всего клана, поэтому нет фиксированных родителей, можно сказать, что родители – все Старшие клана, но не в моём случае, как и сказал целитель.
Тонкие ручки вцепившейся в меня девочки, испугавшейся чего-то, заставляют меня всё внимание переключить на неё, мягко, ласково уговаривая не бояться. Она-то всё равно будет, я вижу… Что же ты пережила, маленькая? Нет ответа на этот вопрос – ментату её не покажешь, детям нельзя читать в голове, им очень больно от этого. Значит, будем узнавать постепенно.
– Целитель, – обращается наш Глава к Алексу. – Будьте нашим гостем.
Что? Я ослышалась? Клан приглашает целителя разделить кров – это ещё одна небывальщина. Одно дело, если бы я пригласила, совсем другое – весь клан. Ещё одна небывальщина – Алекс соглашается. Может быть, я придумала себе всё плохое, а на самом деле он хороший? Как это узнать точно?
– Елика, мы позволили себе поставить кровать для птенца в твоих покоях, – негромко говорит мне Старший. – И заменили слугу на двоих самок хомо. Они помогут тебе.
– Благодарю за заботу, Старший, – ошарашенно отвечаю я.
– Более не Старший я для тебя, – удивляет он меня ещё больше. – Называй меня Уле.
– Да, Уле, – привычно подтверждаю я, думая о том, что нужно проверить положение светил – не попадали ли они на поверхность… Что происходит?
– Иди, Елика, я рад, что не ошибся в тебе, – подталкивает он меня. – Клан гордится тобой.
За эти слова ещё вчера я бы визжала и прыгала до потолка. Это высшая похвала, выше просто не существует. По крайней мере, в нашем клане. Но едва только из глубины к моим глазам подступили слёзы, как пискнула малышка. Ах, да, надо детское имя ей дать… Детское имя – оно красивое и короткое, а взрослое мы получаем после малого совершеннолетия и всегда со смыслом. Я вздыхаю.
– Слушай, клан Сигур! – обращаюсь я к собравшимся ритуальной фразой. Меня не поправляют, не одёргивают, значит, получается, я как Старшая имею право? – Мой птенец, моя… дочь, – я запинаюсь, но Старшие кивают, а девочка раскрывает глаза ещё шире, – отныне носит имя Алье!
– Долгих циклов, Алье! –