белых мохванок Генаи. Он узнал их! Ведьмы! Ведьмы, что вместе с ним некогда пошли против доктора Рохау! Но где тогда ведьма Мира?
– Она ещё не родилась, – пожала плечами царица, отвечая на его мысленный вопрос. – Ни твоё, ни их наказание ещё не закончилось. Оно закончится, когда ты и они искренне раскаются. Видишь, как всё вышло? Одна из твоих последовательниц тебя же и убила. Какая ирония, не правда ли? Вам пора. Всем вам: тебе и твоим ведьмам. Идём же, милый Михаил. У меня ещё много дел.
Царица протянула руку и ухватила его за запястье мёртвой хваткой. Урлун оглянулся на Маджрая. Но тот не видел его, вжимаясь в стену и держа раненного сотрудника лаборатории.
– Но кто же тогда Маджрай? – Неуверенно произнёс бывший пограничник Михаил. – Почему я должен был спасти его?
– Ты спрашиваешь, кем он был, – засмеялась царица, уводя его в свой золотой мир. – Это теперь не важно. Он восхищался ведьмой Мира тысячи веков, и любил только её одну. Ему было поручено передать саженцы паучьих деревьев соприанам Отцу пта. Он передал, но улететь не смог. Его корабль подбили мохваны, и он вновь переродился. Он пришёл сюда за ведьмой Мира. Порадуйся за неё, что ли, бесчуственное животное. Маджрай изменит Войор. Ему предначертана великая миссия спасения планеты и встреча с хранителем Ра. Хранитель, как и обещал, скоро пребудет на Войор. В новом теле. Не позавидуешь его врагам. А может, он уже здесь? Не знаешь? Игра продолжается, милый.
Завороженный мелодичным голосом и нежным смехом царицы, Урлун безвольно шагнул вслед за ней в её зыбучий мир. За ним последовали души белых мохванок, предавших Огли.
Маджрай удивлённо уставился на падающего Урлуна, из пробитого виска которого торчал меч одной из белых мохванок.
Максим выглянул из своего убежища, перепуганно облизывая внезапно ставшие пустынно-сухими губы. Мохваны лежали неподвижно. Без сенситивных чипов не сработали встроенные в их телах распылители, чем и воспользовалась Огли.
Маджрай сполз по стене и заплакал, увидев погибших коллег. Из учёных выжило только трое. Лаборанты и учёные его отдела были ему семьёй. Утешало его только то, что он успел предупредить об опасности королеву, передав сообщение по сети бортовых компьютеров. Он подполз к Урлуну и стянул с него шлем дрожащими руками. Он не верил, что его телохранитель мертв.
– Урлун, как же так? Ты только жить по-настоящему начал, – инженер плакал, не скрывая слёз и гладил лицо мёртвого бывшего раба.
Задыхающийся Вардар тяжело стягивал со своей взъерошенной головы интерактивный полушлем, защищающий от гибридного звука Огли. Сама же Огли отирала с лица красную кровь. Не трудно было догадаться, чья кровь на её руках, лице и доспехах.
– Она хотела застать тебя врасплох.
Вардар тяжело дышал, утомлённый ускорением.
– Да. Меня предупредил один инженер. В этот раз обошлось, – прошептала Огли, думая о встроенных в тела мохванов распылителях. – Ты видел это?
– Что? – Не понял Вардар, лихорадочно связываясь с капитанами других кораблей.
– Без