загипнотизированную удавом. Девушка молчаливо кивнула, хотя минуту назад заявляла, что опаздывает на фитнес. Удивляла она и потом. Разговорилась, развеселилась, выпила целый бокал вина. И это пуританка Клео из английской аристократической семьи?! В университете она близко никого к себе не подпускала. Даже красавец-бобслеист, о котором мечтала каждая студентка, не смог добиться её расположения. Да и Марка она воспринимала только как однокурсника. Правда, и однокурсник не претендовал на роль бой-френда. Стоило отцу это понять, как он из потенциального свёкра превратился в ухажёра. Сыпал остротами, шутил и даже выкопал откуда-то математические анекдоты. Один не понравился Марку: «Геометр: «Девушка, вы такая компактная». «Что, миниатюрная?». «Нет, замкнутая и ограниченная». Рассказывая анекдот, отец не сводил с Клео глаз, и могло показаться, что неприглядная характеристика относится к собеседнице. Но умница, какой свет не видывал, нисколько не смутилась. Да и внешность её вполне соответствовала названию – прекрасный пол.
После ресторана все трое поехали к Марку. А вечером удав повёз разомлевшую обезьянку в пятизвёздочное жилище.
Отец зачастил в Нью-Йорк, и сын не мог не предупредить потерявшую голову Клео, что папаша, бывает, расслабляется, но жену свою любит и никогда не бросит. Та холодно ответила, что такой разговор у них был, и ей достаточно просто встречаться.
Вдруг Марка бросило в жар. Не имеет ли бобслеист, продолжавший преследовать Клео, отношение к сообщению?! При желании, он мог легко перехватить отца в отеле. Но оставался вопрос: почему исчезла мама?
Прижавшись лбом к стеклу, Марк стоял раздавленный и опустошенный. В чувство его привёл шум за спиной, лекция закончилась.
Народ быстро заполнил вестибюль и тот загудел пчелиным ульем. У распахнутой двери заняли позицию репортёры, за их спинами выстроились телеоператоры, приготовили диктофоны журналисты.
Показались корифеи. Выходя по одному, они сразу же обступались интервьюерами.
У Марка разбегались глаза. Вот создатель «К-теории»; вот разработчик концепции p-адических модулярных функций; вот патриарх математического Олимпа, представивший доказательство существования семимерных сфер с нестандартной гладкой структурой; а вот вытащенный из России нелюдим, потрясший мир доказательством «Гипотезы Пуанкаре», сто лет остававшейся непокорённой.
Вдруг Марк увидел девицу с огненными волосами, которая бесцеремонно разорвала кольцо журналистов и, протиснувшись к седовласому мэтру, попросила его назвать самого перспективного молодого математика. Мужчина, улыбнувшись, показал на себя, но через секунду произнёс имя Владимира Воеводского, работы которого Марк хорошо знал.
Опустив диктофон, девица выбралась наружу и, не замечая стоявшего перед ней парня, стала высматривать очередного корифея. Марк устремил взгляд на её бейдж, пристёгнутый к лацкану белоснежного жакета, в глубоком вырезе которого проглядывалась пышная грудь. Девицу звали Глорис, и представляла