под Бахчисараем полутораметровая диоритовая стела, которая по праву считается настоящим шедевром. Вот, пожалуй, и все изделия, что оставили нам после себя тавры. Но помимо этого, древнегреческий эпос донес до нас образ тавров как мудрецов, воителей и наездников…
Но я вновь хочу вернуться к вопросу о происхождении тавров. Из всех версий сегодня в моде последняя – о кзыл-кобинской культуре, хотя она весьма и весьма не бесспорна.
Вспомним снова легендарный Орс-Корсунь. Как знать, может, все знания, которыми владели древние тавры и которые они столь долго и ревностно хранили, берут свое начало именно от стен Священного города Солнца? Ведь где, как не в столь значительном экономическом, торговом и культурном центре древнего времени, могла развиваться медицина и музыка, гимнастика и риторика, прорицание и искусство стрельбы из лука? И может, именно поэтому тавры, сами ставшие постепенно «реликтовым» племенем-хранителем, столь ревностно оберегали все, что было завещано им предками от назойливых взглядов чужеземцев.
Наверное, ни об одном из древних народов не было сложено столько зловещих легенд, как о таврах. В чем только их не обвиняли: в коварстве и злобе, жестокости и алчности. Все историки от Геродота до Страбона и Тацита только и пишут, что о кровавых расправах тавров над попавшими к ним в руки мореплавателями. Древних авторов трудно упрекнуть во лжи, ведь они писали о том, что им удавалось узнать, опрашивая тех же мореходов. Вот что пишет о таврах Геродот (484–425 гг. до н. э.): «…Исконная Скифия… начинается от устья Истра, обращена к югу и простирается до города, называемого Каркинитидой. Отсюда идет гористая страна, лежащая вдоль до так называемого Херсонеса Скалистого. Херсонес этот на востоке выступает в море. Подобно Аттике две четверти границ скифской земли (на юге и на востоке) окружены морем. Тавры живут в части Скифии, соответствующей Аттической земле…» Далее Геродот повествует о «дикости» тавров: «У тавров существуют такие обычаи: они приносят в жертву Деве потерпевших крушение мореходов и всех эллинов, кого захватят в открытом море, следующим образом. Сначала они поражают обреченных дубиной по голове. Затем тело жертвы, по словам одних, сбрасывают с утеса в море, ибо святилище стоит на крутом утесе, голову же прибивают к столбу. Другие, соглашаясь, впрочем, относительно головы, утверждают, что тело тавры не сбрасывают со скалы, а предают земле. Богиня, которой они приносят жертвы, по их собственным словам, это дочь Агамемнона Ифигения. С захваченными в плен тавры поступают так: отрубленные головы пленников относят в дом, а затем, воткнув их на длинный шест, выставляют высоко над домом, обычно над дымоходом. Эти висящие над домом головы являются, по их словам, стражами всего дома. Живут тавры разбоем и войной».
Из текста Геродота можно сделать ряд интересных выводов. Во-первых, вполне возможно предположить, что в те времена между таврами и греками шла самая настоящая морская война. На чем основывается это предположение? Прежде всего, на том, что, как видно из текста, между двумя сторонами существовал какой-то весьма серьезный конфликт