рассказывают – император дал полную волю своим порокам, доверив править Римом другим. Со времен Тиберия миновало уже две тысячи лет, и все равно невозможно написать статью о Капри, не намекнув на те старинные предания.
Современные читатели привыкли к подобному – фальшивому – образу Тиберия, и немало тому способствовал популярный английский поэт и прозаик Роберт Грейвс. В своем нашумевшем романе «Я, Клавдий» писатель вдохнул новую жизнь в те исторические анекдоты об императоре, предающемся оргиям. Правда, Грейвс упоминает о них лишь вскользь, но этим только усугубляет дело. Он без обиняков говорит о Тиберии: что же до развлечений, занимавших его в часы досуга на Капри, то рассказ о них «даже историк не доверит бумаге».
Столетием раньше, в 1835 г., на Капри впервые побывал французский романист Александр Дюма; он поведал о «Тибериадах», щедро рассыпая банальности о жестоком тиране. Человек, позднее написавший «Трех мушкетеров» и «Графа Монте-Кристо», полагал, что древние римляне не догадывались о Голубом гроте, иначе «Тиберий несомненно избрал бы его ареной для своих оргий». Увы, писатель не заметил множество следов каменных древнеримских строений. Конечно же, римляне и сам Тиберий знали о Голубом гроте. Просто о нем со временем забыли. Заново пещеру открыли всего лишь за несколько лет до приезда на остров Дюма.
Ее обнаружил в 1826 г. немецкий художник Август Копиш. Так он был обозначен на карте, выпущенной еще в 1696 г. Однако публика услышала о нем лишь от Копиша, тогда же пещеру связали с именем Тиберия. Копиш сообщил и о потайном ходе, проложенном от пещеры к императорской вилле в Дамекуте. Название Дамекута, считал художник, явно подсказывает, что сладострастный император некогда прятал здесь определенных дам.
Английский поэт Мильтон в своей поэме «Возвращенный рай» (1671) поведал, что под старость Тиберий удалился на Капри, дабы там втайне предаться самым ужасным порокам. Еще за столетие до Мильтона итальянский священник, падре Серафино Монторио, описывая Капри и гору Тиберия, сказал – и в словах его не было присущего пуританам негодования, – что здесь, на Капри, все мирские пороки сотворили себе райский уголок, а допустил их сюда Тиберий.
Собственно говоря, все эти намеки восходят к двум источникам: к римским историкам Светонию и Тациту. Их рассказы о Тиберии были записаны лишь через несколько десятилетий после смерти самого императора, однако их сообщения и поныне лежат в основе исторических схем, известных многим со школьной скамьи: Е(езарь заложил основы Римской империи; Август придал государству четкие очертания и установил мир; Тиберий сохранил мир, удержал империю от внутренних смут и защитил от внешних врагов, но в то же время стал первым в череде свирепых деспотов, моральных уродов, наследовавших Августу.
Гай Светоний Транквилл. Жил он примерно в 75— 150 гг. и в течение нескольких лет занимал важный пост секретаря канцелярии при императоре Адриане. Даже его поклонники согласятся, что историческая правда Светония не очень интересовала, он более старался