нашего увезли, ты принеси-ка нам из столового чего-то в дополнение к Стёпиной водке и бутербродам. На том сегодня и закончим.
Виталик убегает исполнять указание, а Гармонин эдак с упреком произносит:
– При Садикове о водочке не надо! Он не заложит, просто пить ему вредно. Он не обижается даже, когда ему не наливают, но если выпьет и подведет, то переживает очень. Раньше спортом занимался и чемпионом Арканской области по боксу среди юношей в легком весе был. И сейчас в своем весе за полк, дивизию и армию бьется, когда надо. Кружок боксерский для гарнизонных детей в доме офицеров ведет. Только пить не может. Из-за этого с женой недавно развелся. Как запьет, так не видать от него работы никакой недели полторы-две. А так человек бесценный. Протоколы пишет содержательные. И главное, он тут всю службу – после военного училища. Лет семь уже, и всю дивизию знает. Кто где служит, с кем живет и пьет, что охраняет и что имеет.
Минут через двадцать возвращается Виталик с коробочкой.
Вилки, ложки, стаканы, истекающая соком миска винегрета, накрытая другой миской, тарелка с отбивными, тоже накрытая другой тарелкой, хлеба буханка, по пачке сахара и чая. Захлопотал, расставил, нарезал хлеб. Спросил, у кого видели кипятильник, и побежал заваривать чай.
– Что и следовало ожидать – Шеф представительствует, а мы тут разгребать и огребать готовимся, – говорит Уточкин. – Степан! Откупоривай свои пузыри. Гармонин! Руки-то помыл после трупа?
– Ага!
– Тогда разливай первую сразу на пять стаканов поровну! Оба тоста сегодня мои. Никому не встревать! Первый: «Да не постигнет нас печальная участь младшего сержанта Парнеева. За наше здоровье!»
Едва успели закусить, звучит второй тост:
– За наш счастливый случай, коллеги! Он нам нынче ох как необходим!
В добытой Виталиком трехлитровой банке закипает вода для чая. Стенки банки покрываются первым, еще прозрачным рыжим налетом.
– Садиков, что это за химические опыты? – спрашивает Зам.
– Вода в гарнизоне из артезианской скважины, но кругом болота, и железа в воде раз в тридцать больше нормы. Железоуловители на водокачке не справляются. Для приготовления пищи воду машинами возят, а моются этой.
Гармонин многозначительно вздыхает: мол, теперь видите, куда меня Шеф загнал?
Присутствующие безмолвствуют. Вид воды расстраивает явно больше, чем нераскрытое убийство.
Водка в кровь всасывается, но разговор не клеится. Глаза кое у кого слипаются. Присутствие Зама – начальника и явного авторитета – тоже сковывает.
Байки о делах давно минувших дней что-то не звучат. Зам никаких распоряжений не получал и тоже не в своей тарелке.
Вновь заговорил. Сомнениями делится.
– Агафонов с распределением обязанностей и задачами, что я вам на завтра нарезал, согласится. О себе у меня мысль одна: хорошо, что успел до прибытия в нашу контору получить подполковника. Еще радует, что явных негодяев и бездельников среди нас нет. У каждого есть стимул поработать