территории автопарка АЭР.
В-третьих, напрягает и тот факт, что стреляли в Парнеева короткой очередью всего из двух патронов – законно владеющий автоматом убийца вряд ли экономил бы боеприпасы и добивал потом по голове чем-то круглым. Да и стрелял бы, скорее всего, одиночными, поскольку законно владеющий оружием воин должен предварительно произвести предупредительный выстрел – одиночный. То есть выстрел, который малотренированный часовой, установив переводчик ведения огня не на «од.», а на «авт.» (такая разметка для обозначения режимов стрельбы имеется на автомате Калашникова модернизированном), произвести вряд ли сможет.
Кроме того, часовые почти никогда, почти нигде, ни хрена по этой части устав не соблюдают – и патрон в патронник на посту досылают, и переводчик огня сразу ставят на автоматическую стрельбу (на «авт.»), и предупредительных выстрелов зачастую не делают, попросту забыв о такой своей обязанности.
Поэтому напрашивается версия, что грохнул Парнеева кто-то из его ближайшего окружения, и не где-нибудь, а непосредственно в автопарке. Но одновременно повисает вопрос: где такой человек смог добыть оружие?
На вопрос этот есть минимум два ответа: либо убийца имел самостоятельный доступ к оружию, причем, может быть, даже на законном основании, либо позаимствовал оружие у кого-то.
Но у кого и как позаимствовал – версия сознательной передачи кем-то своего оружия убийце для расстрела Парнеева не просто невероятна, а вообще ни в какую логику не укладывается! Именно потому, что она предполагает осведомленность «кредитора» (ну, той самой «свиньи») в том, что он кому-то дал оружие и, соответственно, подразумевает его соучастие.
Здравый смысл говорит, что информация о таком соучастии не может со временем не появиться, не просочиться откуда-нибудь, – ну хотя бы потому, что армия не то место, где у личного состава есть тайны друг от друга. Вот и нет никакой возможности последовательно и обоснованно исключить какую бы то ни было версию.
Однако найти убийцу среди тех, у кого был мотив убивать, конечно, можно и нужно.
Это требует выявления и охвата всех связей убитого, то есть проведения колоссальной по объему и вряд ли перспективной работы, и ее результат может оказаться абсолютно пустым, если только человек, заподозренный в убийстве в связи с наличием у него какого-нибудь мотива, спросит следователя, как убит Парнеев.
Поэтому пора сосредоточиться на проверке…
Да хрен его знает, на проверке чего следует сосредоточиться!
Любая версия рассыпается, в том числе: из-за отсутствия сведений о месте убийства, об орудии убийства, о доступе к оружию людей, у которых есть мотив для убийства; из-за отсутствия сведений о лицах, у которых есть какой-либо мотив; из-за отсутствия внятных представлений, какой это может быть мотив – личный, корыстный, служебный, еще какой…
Однако с чего-то надо начинать. Начинать надо с чего-то объективного.
Во-первых, это факт обнаружения в бочке для гербицидов