а когда за кем-то с трудом поспеваешь, то первое, что тебе в себе хочется сделать, так это немедленно спросить того, кого ты еле догоняешь, о том, куда это мы так неожиданно для меня, по крайней мере, заспешили. И единственное, что тебя, а в данном случае Алекса, удерживает от этого, самого логичного для этой ситуации шага, так это другая, в противовес этой, его логика мышления. Где он больше, чем уверен в том, что Максимилиан ему ни на один его вопрос сейчас не ответит, считая, что он уже достаточно ему сказал для того, чтобы он сумел догадаться, следствием каких причин стало это их сейчас движение. А если это не так, то в очередной раз придётся принимающей Алекса стороне подумать о его компетенции в данной сфере оказания им услуг.
И опять первое, что на это хочется Алексу ответить, то это всех тут послать как можно дальше. И опять в противовес его первому решению возникает куда существенный аргумент, представляющий из себя его самим собой задетое самолюбие. Где он почему-то посчитал себя не способным разгадать вопрос-загадку, которую перед ним поставил Максимилиан, этим своим, без объяснения поведением. Где он по сути тестирует Алекса на его понимание и нахождение логических связей между предпосылками, причинами события, и самим событием, следствием, основным временным законом, который действует в этом пространственно-временном измерении (пространство – это причина для того, чтобы по нему пройтись времени, следствии этой причины).
И Алекс, стоило ему только не спешить и подумать, то вот и ответ на эту загадку поведения Максимилиана. – Он хочет этих типов догнать и на каком-то примере мне продемонстрировать, что в них есть общее. А это общее…Их природные рефлексы на внешний раздражитель. – И Алекс аж засиял и вдохновился в себе от того, что он сумел отгадать вот эту загадку поведения Максимилиана.
И вот только Алекс так в себе приободрился, посчитав себя человеком более чем проницательным и умным, и мне, как сейчас опытным путём выясняется, не страшны любые загадки и ловушки для ума, так что ты, Максимилиан, можешь ещё там попытаться, что-нибудь в недрах своего ума и души придумать, чтобы смутить мой разум, совесть и конституцию моего ума, мне всё ни почём, я из любой ситуации найду выход, как Максимилиан, как будто услышал этот брошенный им ему вызов, и в тот же момент предпринимает хитроумный манёвр своего разума, чтобы достойно ответить на этот брошенный ему гордыней Алекса вызов.
Ну а хитрость этого манёвра Максимилиана заключалась в том, что он полностью перевёл внимание Алекса от себя на провожаемых ими Альфиса и Ометрона, заметив за ними такое, на что Алекс должен был обязательно посмотреть и затем обнаружить. И при этом он говорит это своё замечание не простыми и прямыми словами, а заготовками пространности, где тебе самому нужно додумывать и делать выводы, что всё это может значить.
– А вот сейчас для них наступает время собранности. – Говорит вот такую неполную для Алекса ясность Максимилиан. И Алексу ничего другого не остаётся, если он, конечно, не