очень идет. И чем больше распухнет – тем будешь краше.
– Серьезно?
Намек был понят. Пришлось подниматься и следовать за ней. Иначе бы точно без помощи оставила…
– Да. Ты стал такой грозный, внушительный…
– А может, снимем побои? И напишем заявление в полицию?
Юля истерически хихикнула:
– Ты решил меня посадить? За то, что дала коленкой по зубам? Я же нечаянно, и ты сам виноват, что подставился!
Она вроде как и шутила, но казалась растерянной…
– Неужели ты думаешь, что я на такое способен, Юль? – Благодарно принял кусок мяса из морозилки. Губа уже начинала припухать. Надо было ее спасать по мере возможностей.
– А на кого ты собрался писать заявление?
– На твоего муженька, само собой.
– Ну, ведь нам же никто не поверит! Доказательств – ноль!
– Зато потреплем ему нервы…
Эту мразь хотелось придавить и растереть в порошок. Не своими руками, так чужими. За что я так взъелся на чужого, в принципе, мужика? Одному лишь Богу известно… Никогда не страдал повышенным чувством справедливости, а тут накрыло внезапно…
– Черт. Вот зачем ты ему отправил это фото?
Юлин телефон истерически заголосил.
– И когда успел сменить мелодию? – Вместо нормального рингтона сейчас истошно кукарекал петух. Громко так, с надрывом…
– Это не я.
– А кто?
– Она сама, автоматически. Ты разве не знала, что сейчас в прошивку заложено: если человек – петух позорный, то он у всех так начинает орать?
– Ладно. Бог с тобой, пускай кукарекает… – Она сосредоточенно тыкала на кнопки, пытаясь разблокировать экран. – Что ты хотел, мудила? Ой…
Не зря я, все-таки, его переименовал…
– Юля! Зачем ты это делаешь? – Громкость динамиков поразила. Ор Андрюхи мог бы не услышать только глухой.
Моя разбитая губа страдала и ныла, но все равно – тянуло улыбаться.
– Что именно? – Девушка излучала приветливость и спокойствие.
– Ты хочешь, чтобы я ревновал? Зачем эти фотографии непристойные? Разве можно такое в сеть отправлять?!
– На что мне сдалась твоя ревность? К чему я ее пристегну? К счету из банка на ипотеку? Или коммуналку оплачу? Займись делами, Андрей. И оставь меня в покое…
Она говорила очень милым, почти воркующим голосом… А мне грозила кулаком в это время.
Почему-то зачесался нос… В преддверии тумаков, наверное…
– Но ведь это ты мне фото шлешь! А раньше такого никогда не делала! Значит, чего-то хочешь от меня?
– Прости. Я немного адресом ошиблась…
Пауза. И громкое, недовольное сопение из динамиков.
– А кому ты их отправить хотела?
– Конечно же, своему любовнику. Чтобы он смотрел и вспоминал…
– Юля!!!
– Что ты так орешь? И где, кстати, Света? Ей, наверное, не нравится, что ты снова со мной говоришь. Смотри, обидится и бросит тебя?
– Я думал, ты этого и добиваешься?
– Вот еще! Я хочу развод. А для этого ты должен быть счастлив.
– Я