точно передать свои чувства и ощущения и разделить их. Но способных танцевать, двигаться, говорить, видеть, слышать. Способных и выбирающих по своей воле посылать сигналы за пределы своего тела. И получать консистентный ответ.
– Нам пора, – прервал их Кемдер, найдя в толпе. – Если мы хотим успеть до комендантского часа. Ехать довольно далеко.
– Идём, – позвала Лили, и они стали пробираться к выходу.
Прекрасный вечер закончился, под развёз всех по домам. В поде все молчали. Берге предусмотрительно сошёл из общего пода в одном из пригородов, пересел в другой под и поехал в центр, в свою резиденцию, которую делил с другими священниками.
Когда Лили и Кемдер остались одни в поде, Кемдер сказал ей:
– Лили, тебе не стоит показывать всем вокруг, что ты умеешь думать и рассуждать. Особенно там, где голосовой помощник с радостью скостит тебе твою карму. Мы все балансируем на этих чиселках, живя от всплеска до всплеска, вычисляя, что можно себе позволить и что нельзя.
Кемдер был прав. Но что побудило его так высказаться?
IX
Берге знал, что сегодня не сможет уйти в гибернацию. Поглощённый сладковатой меланхолией, он горько усмехнулся.
За окном всходили шесть лун. Их холодный свет осторожно касался города и опорных стволов, купола, растений, животных, водоёмов. Это немного успокаивало.
Растения и животные были странными и не давали Берге покоя – их способы размножения, их поведение отличались от ассембледов кардинально.. Некоторые ассембледы заводили дома растения и животных и верили, что они имеют ограниченное сознание, но просто не способны коммуницировать.
Берге любил птиц. Они казались ему своего рода одноголовыми ангелами из мира старых богов, так как умели летать. Он часто наблюдал за ними в свободную минуту. Некоторые были очень умны. А некоторые, напротив, очень примитивны в своём поведении. Но все они словно кричали каждым своим движением: «Это мы – жизнь, саморегулирующаяся, настоящая, самовоспроизводящаяся. Это вы не имеете воли и сознания. Это вы – жалкая имитация».
Иногда Берге выходил посреди ночи и направлялся в ближайший парк. Он стоял между настоящих деревьев и кустов и смотрел вверх сквозь ветви и листву. Ему казалось, что в этом что-то есть. Казалось, что в этот момент мир вокруг переставал быть таким, каким Берге его знает. Мир за пределами видимости Берге становился суперпозицией всех возможных состояний. И если повезёт, можно было выбраться из парка в новый мир, совсем иной, захватывающий своей неординарностью.
Но Берге не везло, и он возвращался в свой привычный мир.
Берге задумался над процессом ассемблирования. Этими вопросами занималось ведомство популяции. Что было бы, если бы заводы-ассемблеры однажды встали? Если ассембледы перестали бы «рождаться», что случилось бы? Ведь и вправду, жизнь из старого мира продолжила бы существовать без ассембледов, для неё ничего бы не изменилось. «Как существовать дальше? – подумал он. – Существует ли добровольная