но тут же критично поджала губы. – И нужно было сказать «Спасибо, Мишенька, за идею. Мы ей обязательно воспользуемся». И на том всё. Ведь по сути можно любого парня из класса попросить. Да вон хоть Матвея.
Матвей Пронин сидел прямо перед Алёной, за одним столом с Горячевым.
– Закончили бегать! – вклинился в разговор зычный голос физрука. – Построились на разминку.
Топот резко стих, а шелест подошв только усилился, класс рассредоточивался по залу: девочки налево, мальчики направо.
– А какая разница-то? – хмыкнула Тоня, нарочно притормозив, чтобы как обычно оказаться в последнем, дальнем от физрука ряду.
– Большая! – многозначительно изрекла Алёна. – Вот вспомни, как твоего крутого парня обычно называют. Ну, Горячев, по фамилии. Но я про это. Мишка. Ты только вслушайся. Ми-шка. А остальных, там Матвей, Дима, Серёга. Всё по-серьёзному, и только его так пренебрежительно.
– Да почему пренебрежительно?
– Господи, Тонь! – в отчаянии воскликнула Алёна, как-то уж чересчур по-взрослому, словно бабушка, ещё и для полного эффекта всплеснула руками.
– Масленникова! – разнёсся по залу окрик физрука. – Сейчас – вращение головой. К махам перейдём чуть позже.
Глава 4
Как Алёна ни старалась, переубедить Тоню у неё не получилось. Та даже сама удивилась своему упрямству и устойчивости. Ведь обычно она к подруге прислушивалась. Да что там? Порой послушно делала, что Алёна ей говорила.
Иногда же действительно это оказывалось самым лучшим. А иногда легче было согласиться, чем бесконечно спорить.
И вдруг – упёрлась и сделала по-своему.
Но и Алёна идти с ними в батутный парк наотрез отказалась. Так и заявила:
– Нет, Тонечка, даже не уговаривай.
Правда Тоня её особо и не уговаривала, просто утром позвонила, уточнила – могла же подруга за ночь передумать. Не передумала. Поэтому на улице Тоня появилась одна. А Мишка уже торчал посреди двора, на детской площадке.
Увидел Тоню, вытащил из ушей наушники, убрал в карман, а когда она приблизилась, зачем-то глянул ей за спину, в сторону дома, и спросил:
– Ещё ждём?
– Зачем? – озадачилась Тоня.
– А как же? – воскликнул Горячев, добавил со значением: – Алёна же.
– Не, – Тоня мотнула головой, – она не идёт.
– Ясно, – заключил Мишка. – А я думал, всё-таки соберётся. Но… – задумчиво насупился и не договорил.
Тоня внимательно уставилась на него, предположила:
– Так ты из-за неё меня пригласил?
И почему-то обида кольнула. Или разочарование, что ли. Но сразу спрятались, пристыжённые.
У Горячева тут, возможно, трагедия, а ей… Что, кстати, ей? Неприятно? Так как всё на самом деле затевалось не ради неё, а ради подруги?
– Ты хотел, чтобы именно она пошла? – осторожно уточнила Тоня, напомнила тихо и сочувственно: – Так у неё же Дима есть.
Мишка пробормотал сбивчиво:
– Я…