бормотали Катя с Никой. – Только оно же протухло, слышите, запах какой?..» – «А я его в уксусе вымочу, в уксусе…» А сама смотрит на это мясо, смотрит… Вот жизнь собачья!.. Катю до сих пор передергивало от одного воспоминания.
Вообще же все было в точности так, как обещал Илья. Чистейший пьяный воздух, долгие прогулки, треп, снежки с эротическим подтекстом, треп, бесконечный треп, застолье, песни, стихи, треп… Катина беда, разумеется, никуда не делась, но временно свернулась клубочком, дожидаясь возможности выбросить лапу и оцарапать растопыренными когтями. Водочка тут, конечно, немало способствовала, чего греха таить. И в этом Илья не обманул, очень хорошо она шла с морозца под местные соления. Ледяная глыба внутри послушно подтаивала, развязывался язык, и ни с того ни с сего мелькала неожиданная мыслишка: а вдруг все еще ничего – как его там? – жизнь не кончается в девятнадцать лет? Ну вот, и была какая-то пьяноватая, бестолковая ночь с Ильей, за печкой, – уж очень просил, да и вообще – чего там! – от которой, несмотря на весь пьяноватый надрывчик, как ни странно, не осталось неприятного осадка, скорее наоборот.
А еще поездка запомнилась тем, что именно там в одном из полночных разговоров Васька впервые упомянул об отце, и это было началом конца…
Нет, стоп, позвольте, опять чепуха какая-то, это память снова выкидывает номера! Какое же начало конца, когда это была чуть ли не первая их совместная поездка? Не было там никакого Васи и быть не могло, и Мирелы тоже не было. Они скоро появятся: сначала она, потом он, с небольшим интервалом, и тогда все пойдет по-другому, очень многое изменится, но еще не сейчас, их пока нет. Васькин отец… и все это – это другая поездка, через три года. Последний год учебы.
Но ведь непостижимо, просто в голове не укладывается. Катя в себя не могла прийти. Как, скажите на милость, можно было не сопоставить, не вспомнить вот этого самого, вот этого всего: про поездки, про печку? Почему они с такой готовностью поверили в несчастный случай? Дело не в том, что этого не могло быть. Конечно, все их воспоминания ничего не доказывают. Мог быть и несчастный случай, никто не застрахован от самых идиотских ошибок. Но не задуматься, не усомниться ни на секунду! Интересно, что вспомнила именно Лерка. Ну Лерке-то, допустим, и карты в руки – в ту, первую, поездку в ***ское они с Гариком еще были вместе, но ведь дело же не в этом, они-то все тоже там были! Самое удивительное: стоило Лерке заикнуться – и пожалуйста, никаких сомнений, все знают, о чем она!
– Почему ты молчала? – вопрос вертелся у всех, но задала его Ника.
– Когда?
– Тогда! Когда это случилось!
Лера обвела их растерянным взглядом.
– Мне только сейчас пришло в голову… Честное слово… Вот когда стали говорить о подозрительном…
– Коллективное затмение… – пробормотала Катя. – Ладно, допустим, кто-то видел там, на даче, что-то подозрительное. Можно принять как рабочую версию. А если так…
– А если