строят из себя. Галина делилась впечатлениями о театрах, которые регулярно посещала. Марина, взахлеб рассказывала о выставках, на которые постоянно таскалась, а Елена вообще залепила, что обожает Шнитке. Вот уж пусть кому-нибудь еще заливает. «Шниткину музыку» любить нельзя. Ее и слушать-то невозможно. Господи! Куда я попала? Несколько раз я попыталась принять участие в разговоре, но так напрягала челюсти, чтобы подавить зевоту, что решила больше ими не рисковать, они мне еще понадобятся.
Тон задавала Галина, она была постарше меня на несколько лет, но выглядела старообразно. Вроде и тряпки модные покупала, но все какие-то серенькие и темненькие, говорила придушенным голосом, все время вздыхала. Ну, прямо молодая старушка. Но работала она хорошо. Маргарита постоянно ее хвалила и обращалась к ней ласково приторно «Галюльчик» Я прямо слышать это не могла. Уси-пуси. Тьфу! «Гальюнчик», как я окрестила ее, дружила с Мариной. Та ходила, высоко задрав голову, вся негнущаяся, как аршин проглотила, но одевалась она классно. Вещи на ней были красивые и очень дорогие. Макеты она делала так себе, мне специально не показывали, но иногда удавалось посмотреть.
Все женщины смотрели в рот красавчику Андрею. Он занимался рекламой, постоянно висел на телефоне или был в разъездах. Говорили, что заказчиков он находит очень выгодных и руководство его ценит. Мне он сразу начал оказывать знаки внимания, называл Птичкой, из-за фамилии Птичкина, чем вызывал неудовольствие и неприязнь ко мне со стороны женщин.
Больше всех злобствовала Ленка. В присутствии Андрея всегда подковыривала меня. Если у меня возникал вопрос по работе, закатывала глаза и возмущалась – Ну уж этого не знать! – И все время подчеркивала, что я ничем не интересуюсь или говорю разные глупости. Глупостями она считала анекдоты, которые я рассказывала, чтоб развеселить народ или пересказывала комедийные американские фильмы.
Самый хороший дизайнер был Паша. Он вообще был хороший парень, только общался с нами мало, вечно весь в компьютере, никого не замечал вокруг. Марго относилась ко мне с предубеждением и без конца делала замечания. Я ни с кем не спорила, была на редкость покладистой, старалась всех развеселить, скромно одевалась и глазки никому не строила. Хотя, кому строить-то? В общем, уволиться хотелось каждый день, и это было бы самым простым, но я решила терпеть.
Как-то Игорь Моисеевич зашел к нам в отдел и сказал, что Андрей нашел очень выгодного солидного клиента. Это директор открывающегося банка. Всю полиграфию делаем мы.
– Начинать надо с фирменного знака, логотипа, – Обратился он к нам. – Вот я и предлагаю вам поработать над этим, не в ущерб основной работе, конечно. В понедельник покажем макеты заказчику, пусть сам решает, с кем ему в дальнейшем работать. Ну, а для вас это будет своеобразный конкурс. Лучший будет поощрен премией. Согласны?
Все дружно закивали и стали выяснять размеры премии. В это время позвонили из приемной, и шеф быстро вышел. Через полчаса он опять у нас появился и обратился