что размышляли об этом уже. – Да, это – мой старый интерес. – Вот времена… у студентов уже есть свои исследовательские интересы! Можно сказать, что я как-то лучше стал понимать позицию вашего отца. То, чем он может оправдать такую свою деятельность. Да… но личное… мы ведь не машины. Наука создана для человека, для его счастья, а не для депрессивного копания в ошибках, и поэтому наука не может не содержать личного. Что скажешь на такое?.. Они замолчали. Саша с изумлением увидел в нем «артиста». Так он мысленно называл тех, кто стремится к удовольствию как самоцели. Он презирал это так же, как в народе насмехаются над теми, кто попался на мастурбации, даже больше потому, что мастурбацию, все же, можно было бы оправдать гормональным штормом, а это была чистая наркомания самоудовлетворения. Они подошли к остановке. – Дядя! – трое решительных пареньков обратились к ним, – Дядя, спорим, что вы не раздавите это яйцо между ладонями?
Саша хмыкнул и проигнорировал. – Дядя, спорим? Даже силачам давали, а они не смогли! – Кыш! – фыркнул Саша. – Ну вот, зачем же так? – вступился Вениамин Феоктистович, снимая перчатки, – Мальчишки – молодцы. Какое непосредственное человеческое любопытство! Заметили, что яйцо не просто сделано. Так что, говорите, я не смогу его раздавить? – Сами попробуйте, не сможете! – старший протянул яйцо. – Все-таки как удивительна природа! – восхитился препод, – Неужели даже яйца содержат неожиданное! – он взял яйцо между ладонями, сцепив пальцы как показал мальчик и напрягся. Яйцо не поддавалось. – Надо же, – лицо у Вениамина Феоктистовича чуть побледнело от усилия, – Неужели какую-то скорлупу…
Яйцо внезапно подвернулось боком, длинная тягучая плюха брызнула ему в нос и желток, не теряя целостности, стек по подбородку. – Тьфу, черт! – он брезгливо стряхнул остатки скорлупы с ладоней и растопыренными пальцами начал счищать напасть с одежды. Довольные мальчишки разбежались. – Снегом попробуйте! – посоветовал Саша, стараясь не дышать, чтобы не выпустить рвущийся смех.
7. Мир 1
Большой палец Константин Андреича, обросший кустиками шерсти, готов был соприкоснуться с уже пульсирующим зелеными стрелками стартовым сенсором, но садистская пауза затягивалась. – Ты учти, сказал он на прощание, там все будет совсем не как в кино, а взаправду! Не расслабляйся! – Давай уже! – Выкрикнул Саша и стиснул пальцы на ручках кресла. Его швырнуло на землю или ему так показалось из-за немалого добавочного веса рыцарской брони. Он упруго распрямил подогнувшиеся ноги. От мощного ветра, бьющего в лицо, сперло дыхание. Низкие, почти черные облака быстро несло по небу. Ветер дул с такой яростью, что широкий щит вырывало из рук. Саше приходилось прижимать его к латам и выравнивать в направлении очередного порыва, на что уходило немало сил. Длинные ножны бились о высокие камни, выводя из равновесия так что хотелось их